Вознесенскому из шестидесятников повезло, пожалуй, меньше всех

ДилетантИстория

Андрей Вознесенский

Портретная галерея Дмитрия Быкова.

1

Вознесенскому из шестидесятников повезло, пожалуй, меньше всех — по крайней мере, на сегодняшний день, — потому что прослойка, о которой и для которой он писал, исчезла. Поэтому судить о его задачах и о смысле его стихов мы можем лишь весьма приблизительно: ему как бы не на кого опереться, его слово повисает в воздухе. Вознесенский прочней других — прочней даже, чем Евтушенко, — привязан к советскому контексту и затонул вместе с этой Атлантидой, чем предопределён и трагизм его позднего мироощущения, нараставшее одиночество («Эпоха глухонемая. Тону. По поэме круги. Друзья меня не понимают. А кто понимает — враги… На крыше антенка, как скрепка, пришпилит из неба тетрадь. И нет тебя, Нина Искренко, чтоб было кому почитать»). Герои и читатели его стихов исчезли, когда переломилось время. 1968 год, почти официальный конец оттепели, их смертельно ранил, а 1991-й, как выяснилось, добил. И в этом была особая горечь их удела: что наступление полусвободы было первым ударом, а свобода стала последним. Потому что в этой свободе им не было места, они ей были попросту не нужны.

Кто был аудиторией Вознесенского, лучшим представителем которой был он и сам? Это была элита советской гуманитарной, но прежде всего технической интеллигенции — условно говоря, Дубна, которая для советских шестидесятых вообще многое значила. Советский Союз был отнюдь не идеален для жизни, да что там — невыносим, но для работы, причём не для всякой, он был устроен идеально, как огромная и сравнительно благоустроенная шарашка. Советский Союз был хорошим местом для учёных, о которых хорошо сказал академик Арцимович: «Наука есть способ удовлетворения личного любопытства за государственный счёт». За государственный счёт удовлетворялось прежде всего любопытство естественно-научное. Сами физики об этом пели, пародируя Окуджаву: «Как славно быть совсем простым учёным, доверием народа облечённым! Как славно быть совсем простым учёным, пока ещё ни в чем не уличённым!» Это была не только привилегированная, но и самая совестливая прослойка (поскольку в России совестливые вырастают именно из привилегированных: у них есть время и силы на совесть, есть чувство собственного достоинства, непривычка прогибаться). Это была элита, состоявшая из профессионалов, — а в России подлинной элитой могут быть только профессионалы: их некем заменить, без них станет некому обслуживать систему, и потому они позволяют себе иногда даже грубить начальству в ответ, а иногда, страшно подумать, и первыми.

Это были главные читатели и почитатели Вознесенского. Он был поэтом молодых технократов, носителем и воплотителем главных их черт.

2

Что это были за черты? Прежде всего скорость. Метафора — главный ускоритель поэтической речи. Метафора у Вознесенского не самоцельна, это способ так разогнать речь, чтобы в ушах свистело, и вообще главная его тема — скорость: мотоциклисты в белых шлемах, как дьяволы в ночных горшках. Мимо санатория реют мотороллеры: осень, небеса, красные леса. Мы животные, твоё имя людское сотру, лыжи водные распрямляют нас на ветру. И — целый вальс, писанный этой же короткой строкой: зелёные в ночах такси без седока, залётные на час, останьтесь навсегда.

Быстроумие, идеальная память на свои и чужие тексты, знание всего мирового авангарда — первая черта этого поколения и Вознесенского как главного его поэта. С этим тесно связана вера в прогресс, установка на него, поклонение будущему. Он был футуристом после футуристов — по интонации, мироощущению, пафосу радикального переустройства, прежде всего артистического и технического (революции, конечно, — да, но пусть это будет научно-техническая революция, НТР, главный лозунг шестидесятых): «Мы — противники тусклого. Мы приучены к шири — самовара ли тульского или ТУ-104». А как это соотносится с традицией? А он и традицию так понимал, в самом что ни на есть футуристическом духе, и это понимание верное, потому что России искусственно навязан образ исконно-посконной, лампадной, кондовой избяной-толстозадой. Реальная Россия авангардна, и не случайно Вознесенский так вцепился в работы Бориса Раушенбаха о перспективе в древних русских иконах. Раушенбах, математик, физик, строитель ракет, прошедший через ГУЛАГ и шарашку, — словом, человек того карасса, который Вознесенского особенно ценил. И этот человек просчитал, что русская икона — авангардна, что в ней предсказаны открытия, до которых дозрел только ХХ век! Вытянуть Россию в авангард, сменить имидж, отнять патриотизм у «русской партии», у «Молодой гвардии», стереть с авангарда ярлык космополитического и буржуазного — это одна из главных задач Вознесенского. Для России ключевое понятие как раз не медлительность, не тугодумность, не пресловутая «раздумчивость и неторопкость» — нет, попытка навязать ей образ квашни с кислым тестом как раз бесперспективна; «русская партия» вдрызг проиграла шестидесятые годы, в оттепель её место было на безнадёжной периферии, частичный реванш ребята вроде Кожинова взяли в семидесятые — и то не преуспели. Понимание Ленина как явления глубоко национального и революции как органически русской — весьма актуальная тема и по нынешним временам, когда русскую революцию опять пытаются представить происками евреев и международных разведок. Ни черта вы не понимаете в России, ребята-почвенники, и сами вы не русские, а просто глупые. Вы думаете, ваша тормознутость — национальная черта? Да Россия за сто лет прошла путь от «Ябеды» Капниста до «Вишнёвого сада», путь от классицизма до абсурдизма, на который у Европы ушло полтысячелетия. Россия долго запрягала, но в девятнадцатом веке поехала так, что, как грится, посторониваются и дают ей дорогу другие народы и государства. Сталин её затормозил, авиаконструкторов пересажал — но Королёв и Раушенбах и в шарашках продолжали обсчитывать траектории, и в шестидесятые мы разогнались снова. Потом нас опять затормозили, но остановить не получится, даже и не надейтесь, нынешние идеологи консерватизма и традиции. Снесём, не оглянемся.

Ещё одна его главная черта, тесно связанная с этой тягой к высоким скоростям, — очень русская и очень христианская. Это не восторг от разрушения как такового — иначе Вознесенский ничем не отличался бы от левака с французских баррикад; это ещё и умение терять. В этом радостном разрушении собственной жизни — весь пафос «Пожара в Архитектурном»: «Пожар в Архитектурном! По залам, чертежам, амнистией по тюрьмам — пожар, пожар! А мы уже дипломники, нам защищать пора. Трещат в шкафу под пломбами мои выговора! Прощай, архитектура! Пылайте широко, коровники в амурах, райклубы в рококо! Прощай, пора окраин! Жизнь — смена пепелищ. Мы все перегораем. Живёшь — горишь. Всё выгорело начисто. Милиции полно. Всё — кончено! Всё — начато! Айда в кино!»

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Охота на государя. Первый выстрел Охота на государя. Первый выстрел

История покушения Дмитрия Каракозова на Александра II

Дилетант
Много шума из ничего: 7 главных заблуждений насчет шумоизоляции Много шума из ничего: 7 главных заблуждений насчет шумоизоляции

Вокруг акустического комфорта существует много заблуждений

Популярная механика
Самый знаменитый монгол Самый знаменитый монгол

Чингисхан по праву входит в пантеон величайших завоевателей

Дилетант
Ребенок с высокой чувствительностью: 10 признаков Ребенок с высокой чувствительностью: 10 признаков

Признаки детей с высокой чувствительностью

Домашний Очаг
Преданный граф Преданный граф

Всю свою жизнь Алексей Аракчеев был кому-то предан

Дилетант
Стартапы, «Сколково» и список Forbes — читаем новый роман Пелевина «Тайные виды на гору Фудзи» Стартапы, «Сколково» и список Forbes — читаем новый роман Пелевина «Тайные виды на гору Фудзи»

Начало новой книги самого загадочного современного автора Виктора Пелевина

Forbes
Младший сын Младший сын

Величайший монарх русской истории не имел почти никаких шансов взойти на престол

Дилетант
7 самых невероятных биографий, которые приведут тебя к успеху 7 самых невероятных биографий, которые приведут тебя к успеху

7 самых невероятных биографий, которые приведут тебя к успеху

Playboy
Полицейский Полицейский

Чего боится сотрудник ППС, что такое «палочная система» и как открыть наручники

Maxim
Теплом согреты Теплом согреты

Как провести время в Израиле

Лиза
Древнеримский бетон, код викингов и другие древние загадки, разгаданные только в наши дни Древнеримский бетон, код викингов и другие древние загадки, разгаданные только в наши дни

Древние люди как будто нарочно делали все, чтобы запутать своих потомков

Maxim
Как пить с китайцами Как пить с китайцами

Как пить спиртное, оказавшись за одним столом с китайцами

Maxim
Михельсон газует Михельсон газует

Битва за локализацию производства судов для транспортировки СПГ в самом разгаре

Эксперт
Детские шалости Детские шалости

Ведущие шоу «Розыгрыш» рассказали о проделках, которые они устраивали друзьям

StarHit
Осенний счет. Какие компании покинули рейтинг Forbes Осенний счет. Какие компании покинули рейтинг Forbes

Ряд компаний покинули рейтинг Forbes:

Forbes
Защитный кабель. Почему стоит инвестировать в американское телевидение Защитный кабель. Почему стоит инвестировать в американское телевидение

Акции американских операторов кабельного ТВ и интернета — защитные активы

Forbes
Подвиги нашли героинь Подвиги нашли героинь

Три невероятные истории храбрости и мужества, главные героини которых — женщины

Maxim
Трое в MINI: вечер в Суздале и неожиданная встреча Трое в MINI: вечер в Суздале и неожиданная встреча

Сумерки в Суздале – это что-то особенное

Cosmopolitan
Роботоfuckация Роботоfuckация

Секс с роботом: а ты готов к таким экспериментам?

Playboy
Ручное управление: почему ЦБ остановил ослабление рубля Ручное управление: почему ЦБ остановил ослабление рубля

Центробанк приостанавливает покупку валюты по поручению Минфина

Forbes
Истерический клининг: как убрать холостяцкую берлогу меньше чем за час Истерический клининг: как убрать холостяцкую берлогу меньше чем за час

Когда на подходе красивая девушка, не обязательно позориться с порога

Playboy
Опасно для психического здоровья: где живут 6 богатейших людей Опасно для психического здоровья: где живут 6 богатейших людей

Где живут те, чье состояние приравнивается к бюджету малых государств?

Playboy
Голосуем ногами Голосуем ногами

Что делать со своей любовью к кроссовкам в эпоху сникерхедов

GQ
Монастыри, Сусанин и снегурочка Монастыри, Сусанин и снегурочка

Кострома. Монастыри, Сусанин и снегурочка

АвтоМир
Трагедии и тайны семьи Стриженовых: 5 непростых историй актерской династии Трагедии и тайны семьи Стриженовых: 5 непростых историй актерской династии

Семья Стриженовых — актерская династия со сложной историей

Cosmopolitan
Жесткая позиция. Почему ЦБ был прав, повысив ставку Жесткая позиция. Почему ЦБ был прав, повысив ставку

Заседание ЦБ показало готовность адекватно реагировать на положение вещей

Forbes
Химия счастья: как заставить гормоны работать Химия счастья: как заставить гормоны работать

Самый желанный рецепт, секрет которого хотел бы знать каждый, — рецепт счастья

Psychologies
Зеркальный экстремизм Зеркальный экстремизм

Усиление России и Китая питает экстремизм в развивающихся странах

Огонёк
Молочные продукты: что можно и нельзя? Молочные продукты: что можно и нельзя?

Какие молочные продукты подходят для питания кормящей мамы

9 месяцев
Мир стереотипов. Что мешает женскому предпринимательству Мир стереотипов. Что мешает женскому предпринимательству

Банки не желают инвестировать в женские стартапы

Forbes
Открыть в приложении