Кивать, воровать и молиться: легко ли выходцу из России начать свой бизнес на Сицилии
Катя Афонина, владелица пляжного бара в сицилийской деревне, продолжает цикл колонок о своем необычном эксперименте на стыке малого бизнеса, дауншифтинга и Великих географических открытий. В этом выпуске — некоторые особенности национальной бюрократии, с которыми она столкнулась при открытии бизнеса на острове
К весне 2018-го у меня за спиной уже был трехлетний опыт проживания с сицилийцами на одном острове. Но знала я их преимущественно как соседей или наемных работников. Симпатичный, хорошо воспитанный народец, открытый всему новому, случившемуся в их деревне. А вот с сицилийской бюрократией я сталкивалась мало. И только купив у Хасана киоск, шагнула в эту бездонную кроличью нору, набитую невнятными табличками, закрытыми дверями и телефонами, которые не отвечают.
И понеслась. Первая остановка называлась деревенская мэрия. Я приперлась туда заключать контракт на поставку воды. «Кому тут платить за воду?» — этот вопрос привел меня в комнату, полную настороженных людей, застывших перед старинными компьютерами.
Люди молчали. Странно. Никто из моих соседей или наемных работников так бы себя не повел. «Я купила ваше лидо. Мне нужна вода. С кем об этом поговорить?!» В ответ невиданное: отводят взгляды!
И тут я совершила типичную ошибку русского человека, оказавшегося в логове бюрократии. Я начала требовать, настаивать и повышать голос: «Лидо! Хасана! Он мне сказал, что вода у него коммунальная, та же, что из душей на пляже льется. Кто из вас включает души?»
Догадавшись, что сама я не исчезну, или услышав знакомое имя «Хасан», мои новые знакомые порылись в закромах и нашли говорящую тетю: «Мы не понимаем, о чем речь, синьора. Мы Хасану воду не включали, он нам ничего не платил, все что на пляже — к деревне не относится, вы сами должны обеспечивать себя водой» Сама? Как? С ведром к морю бегать?
Следующие 10 минут я восполняла убожество своего словарного запаса мимикой, жестом и громкостью, с которой произносила не совсем подходящие к случаю слова. Больше я в ту комнату не ходок. Как и в комнату главного инженера — этот вообще на миг заставил меня задуматься об эмиграции. В следующий миг я поняла, что уже не дома, а в миг, следующий за ним, вновь в этом засомневалась: «Я занятой человек! Мне некогда вам объяснять! Вы все равно ничего не поймете! Я буду говорить только со специалистом!»
«Он что, нацист? Инородцев на кострах жжет?» — спрашивала я у людей за порогом мэрии, но все хором уверяли, что инженер ничего против инородцев не имеет, у него и с чистокровным населением разговор короткий. Но за порог мэрии я попала не сразу. Сначала я ворвалась в приемную мэра и, икая от слез, объяснила про засаду с водой секретарше.