Отдавай-ка родимую взад!
Продажа Аляски: ошибка или неизбежность?
Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны.
Шота Руставели
«Отдавай-ка землицу Алясочку, отдавай-ка родимую взад!» — песня группы ЛЮБЭ про Америку, которой не стоит валять дурака, до сих пор популярна в нашей стране. Энтузиасты продолжают выдвигать разные версии того, кто, зачем и почему продал Аляску. Возможно ли было предотвратить продажу? И по какому пути пошла бы наша история, если бы царское правительство сохранило «русскую Америку» под крылом двуглавого орла? 165 лет назад идея продажи Аляски впервые поселилась в умах государственных мужей — попробуем понять, что ими двигало и были ли какие-то иные варианты.
Русская Америка
Русские были первыми европейцами, посетившими Аляску — северную оконечность Американского континента. Случилось это в середине XVII века, но сведения неточны и обрывочны. Потому официальной датой открытия Аляски считается 21 августа 1732 года, когда команда российского бота «Святой Гавриил» под началом Ивана Фёдорова и Михаила Гвоздёва в ходе разведывательной экспедиции зафиксировала «большой остров» к востоку от мыса Дежнёва. С 1745 года новооткрытые земли стали посещать русские охотники и купцы. В 1772-м возникло первое торговое поселение на острове Уналашка, которое вскоре стало базой Российско-американской колониальной компании Григория Шелихова и его наследников. Русские колонизаторы постепенно осваивали сопредельные земли. Основным источником прибыли была охота на пушного зверя (как правило, калана — морского бобра). Торговля с местными жителями, алеутами и эскимосами, также приносила деньги.
Российско-американская компания была полновластной хозяйкой Аляски, хотя формально подчинялась сибирскому генерал-губернатору. На освоенной территории возникло несколько постоянных поселений, крепостей и множество факторий. Но общее число россиян, проживающих на Аляске, было невелико — даже в лучшие времена чуть более двух тысяч человек. И это на территории площадью более полутора миллионов квадратных километров! Правда, не стоит обманываться огромными цифрами — это была суровая земля, почти полностью покрытая снегом и льдом. Потому русские поселения находились на побережье или на островах — на остальной части полуострова располагались лишь временные фактории, откуда промышляли охотники. Действовали они столь варварски, что аляскинские каланы были практически истреблены к 1840 году. Именно с этого времени расходы колонии год за годом стали превышать доходы. Руководству Российско-американской компании удалось получить господдержку — выделяя деньги на освоение Аляски, империя исходила из военно-стратегических и геополитических интересов. Но так было лишь до поры…
«Англичанка» гадит!
Отношения России и Британии всегда были непростыми — от союзничества до войны и обратно. Аляска могла стать очередным «яблоком раздора», ведь на востоке от неё простирались земли Британской Колумбии, принадлежащие коммерческой компании Гудзонова залива, которая находилась под прямым покровительством Лондона. В 1825 году была подписана Англо-русская конвенция о разграничении владений в Северной Америке. Обычно граница не нарушалась — в этом просто не было практического смысла. Но времена меняются… К середине XIX века Петербург и Лондон были «на ножах» — вражда обернулась прямым столкновением, вошедшим в историю как Крымская война. И Аляска тоже могла оказаться под ударом британских войск.
Вот за несколько месяцев до начала войны и зародилась идея продать Аляску. Инициатором выступил граф Николай Муравьёв, бывший в ту пору губернатором Восточной Сибири. Именно ему подчинялась русская администрация Аляски — и граф, хорошо осведомлённый обо всех её проблемах, был заинтересован в том, чтобы избавиться от убыточного владения.
Приехав весной 1853 года в столицу, Муравьёв представил Николаю I , который высоко его ценил, докладную записку, где подробно изложил соображения по укреплению позиций империи во вверенном ему регионе. Согласно этой записке, чтобы противостоять возможному нападению англичан, необходимо было укрепить связи с США. Не следует забывать, что для американцев Британия считалась врагом номер один ещё со времён Войны за независимость.
… Весьма натурально и России если не владеть всей Восточной Азией, то господствовать на всём азиатском прибрежье Восточного океана. По обстоятельствам мы допустили вторгнуться в эту часть Азии англичанам… но дело это ещё может поправиться тесной связью нашей с Северо-Американскими Штатами. (Н . Н . Муравьёв, из докладной записки Николаю I)
Деньги правят миром
Но вопросом Аляски занялся уже Александр II и его сподвижники — и по иным причинам. Крымская война была проиграна, и новому царю пришлось вплотную взяться за серьёзные реформы. А что такое государственные реформы? Деньги, деньги и ещё раз деньги!
Именно на недостаток финансов ссылался горячий сторонник продажи Аляски великий князь Константин, младший брат царя и ближайший его единомышленник. Причём, скорее всего, Константин был в курсе докладной записки Муравьёва, потому в письме министру иностранных дел князю Александру Горчакову в апреле 1857-го упоминал не только «стеснённое положение государственных финансов», но и отношения с американцами.
Продажа эта была бы весьма своевременна, ибо не следует себя обманывать и надобно предвидеть, что Соединённые Штаты, стремясь постоянно к округлению своих владений и желая господствовать нераздельно в Северной Америке, возьмут у нас помянутые колонии, и мы не будем в состоянии воротить их. Между тем эти колонии приносят нам весьма мало пользы, и потеря их не была бы слишком чувствительна… (Великий князь Константин Николаевич Романов, из письма князю Горчакову)
Горчаков показал письмо императору, и тот со всем вниманием отнёсся к соображениям брата, оставив на первой странице документа собственноручную пометку: «Эту мысль стоит сообразить».
«Соображать» лучше всего было коллегиально — поэтому Горчаков обратился за консультацией. Главным советчиком оказался бывший правитель Русской Америки адмирал Фердинанд Врангель, в ту пору морской министр. Врангель с великим князем, в принципе, согласился, хотя, упомянув полезные ресурсы Аляски (уголь, строительный лес, рыба и , главное, удобные морские порты), выразил сомнение в целесообразности продажи за «незначительную сумму». Осторожный Горчаков поручил проработать вопрос своему ведомству — так появился специальный доклад Азиатского отдела МИД, где излагались доводы как за продажу, так и против. Результатом стали рекомендации российскому послу в США барону Эдуарду Стёклю, соблюдая строжайшую тайну, «выведать мнение Вашингтонского кабинета по сему предмету».
Шаг назад, два шага вперёд
Стекль встречался со многими американскими чиновниками — но основным его контрагентом стал заместитель госсекретаря Апплетон. После негласных консультаций с президентом Джеймсом Бьюкененом была оглашена предварительная цена вопроса — до 5 миллионов долларов золотом (около 6,5 миллиона рублей серебром). Правда, ранее МИД России определил минимальную стоимость колоний примерно в 7,5 миллиона.
Однако вскоре в США разразился политический кризис, обернувшийся ожесточённой гражданской войной между федеральным Севером и мятежным Югом. В таких условиях внешние приобретения и лишние финансовые траты Белый дом не интересовали — тут страну бы в целости сохранить. Так что царь решил отложить вопрос на «когда-нибудь», тем более что была надежда реформировать деятельность Российско-американской компании: а ну как она даже прибыль будет приносить? Увы, правление Компании не только не собиралось отказываться от своих монопольных прав и привилегий, но и настаивало на их расширении. Причём за счёт казны.