Травма поколений: психологические последствия Великой Отечественной войны
О подвигах военных лет сегодня говорят громко. О потерях – тише. О последствиях – почти ничего. Особенно это касается последствий психологических. Какой ценой далась Победа, когда утихнет боль по погибшим и зачем нам шашлыки на 9 Мая? Об этом – в нашем материале.
Никто не забыт, ничто не забыто
Глубинным психологам хорошо известно о повторении «сценария жизни» у разных поколений: у бабушки по неосторожности умирает один из детей, то же самое происходит с ребенком ее дочери или внучки. Подобная ситуация странным образом может «кочевать» из поколения в поколение на протяжении многих десятков лет. Отчего так происходит – сказать сложно: в этом случае задействован целый конгломерат бессознательных чувств к собственным детям, которые «передаются» по наследству.
И это лишь травма одной конкретно взятой семьи, что уж говорить о травмах целого народа. На долю тех, кто родился и вырос в нашей стране, их хватит с запасом: Первая мировая, революция, Гражданская война, голод, репрессии, развал Союза и «лихие» 1990-е.
Но самым страшным потрясением стала Великая Отечественная война. Ее ужасное бремя мы несем до сих пор. И это не георгиевские ленточки на модных куртках – они в нашей голове, тех, кто не видел ее ужасов воочию и даже, возможно, не застал в живых своего воевавшего деда.
Психология утверждает: феномен «расплаты» детей за грехи родителей – не метафора, а реальный факт. Правда, в случае с войной речь не о грехах, а о пережитом кошмаре, бессознательные «воспоминания» о котором живы в нас и поныне. Последние имеют мало общего с салютами и демонстрациями на День Победы, хотя и они тоже – попытка как-то пережить произошедшее, хоть и заглушив боль. Но обо всем по порядку.
Минута молчания
Не все знают, что 9 Мая как праздничный день Сталин отменил уже через два года после войны, а возобновили его только при Брежневе, в 1965-м. Целых 18 лет День Победы никак не отмечали: не было ни парадов, ни салютов, ни поздравлений, ни цветов. Запрещены были все объединения ветеранов, не приветствовалась ни публикация их воспоминаний, ни изучение фактов самой войны, фильмы об этих событиях были облегченными и задушевными.
Мало того, люди и сами будто не хотели вспоминать о случившемся. Но почему, ведь мы вышли победителями – есть чем гордиться! Известный психолог, педагог и публицист Людмила Петрановская считает, что «заговор молчания» стал следствием шока, народ пытался забыть о произошедших ужасах, не имея моральных сил до конца осознать боль утрат.
В своей статье «Непережитая война, или 70 лет борьбы народа с одной травмой» она пишет: «В психотерапии травмы это называется «стадией кажущейся реабилитации», или «стадией отрицания». Ее признаками по учебнику являются: «улучшение самочувствия, эмоциональный подъем, чувство начала «новой жизни», подавление воспоминаний, обесценивание травмы, рационализация (объяснения, почему все было так, как было и иначе быть не могло)». Однако при этом также наблюдаются «чувство беспомощности, инфантильные реакции, импульсивность поведения, резкие немотивированные перепады настроения, проблемы с аппетитом (отсутствие или переедание) и другое». Многое из перечисленного легко найти в тогдашней действительности: и страх перед фронтовиками, которые могли неожиданно «ворваться», и явный глуповатый инфантилизм послевоенных «военных» фильмов, и даже показное обжорство в «Кубанских казаках» (1939)».
Отрицание – своего рода анестезия, то, что помогает обрести ресурсы для проработки горя. Впрочем, именно с этой проработкой все было плохо, ведь для этого процесса нужно ощущение безопасности, а как его обрести в стране, где продолжаются репрессии? Но самое главное – указание сверху: чтобы не помнили, не говорили, не чувствовали. В итоге целая страна застряла на стадии отрицания произошедшей боли: «Мы выиграли, зачем вспоминать былое, павших все равно не вернуть».