С новым лордом!
На минувшей неделе премьер-министр Борис Джонсон присвоил русско-британскому пресс-магнату Евгению Лебедеву звание пожизненного лорда с правом заседания в верхней палате британского парламента — Палате лордов. Что за этим стоит?
Сразу скажем, реакция в Англии была возмущенной. Но не против Лебедева-младшего, а против самого Бориса: награждает титулами дружков и сторонников. Премьера обвиняют в непотизме, презрении к общественному мнению, подрыве многолетних усилий демократизировать британскую политическую систему через сокращение лордов (сейчас их количество в верхней палате уступает только численности депутатов китайского парламента). Упрекают даже в осознанном или неосознанном превращении в «актив» кремлевских спецслужб.
Но давайте по порядку. В последний день июля Борис Джонсон обнародовал список выдающихся людей страны, достойных пожизненного рыцарского титула лорда с правом заседать в верхней палате британского парламента. Среди вознесенных оказался уроженец Москвы, ныне также гражданин Великобритании Евгений Лебедев, сын бывшего агента КГБ и бывшего (как он теперь всех уверяет) олигарха Александра Лебедева.
Как он будет именоваться: «Лорд Лебедев Кремлевский?» — тут же сострил кто-то в Twitter. Хотя вопрос не праздный. По традиции новоиспеченным лордам присваивается младший аристократический титул барона — фамилия с добавлением географического места происхождения и титулованием «достопочтенный» или, если во время дебатов в палате, то «благородный лорд такой-то».
В поисках прецедента
Насчет «кремлевского», это вряд ли, но мы попытались разыскать прецедент, были ли еще до Евгения Лебедева русские благородные лорды. Наши розыски вкупе с расспросами знатоков не дали «русского» прецедента. Из близкославянского есть чешский лорд Дубс. Есть по-польски звучащая «графиня Маркевич»: а на самом деле это первая женщина, избранная в Вестминстер в декабре 1918 года после предоставления женщинам избирательных прав,— Констанс Маркевич. Она была избрана от Ирландии, а фамилия у нее от мужа, подданного Российской империи Казимира Маркевича, из польско-украинской шляхты. Есть еще лорд Гарри Аарон Киссин (1912–1997), один из известных персонажей английских «свингующих шестидесятых» и дальний родственник нашего известного пианиста Евгения Кисина, тоже, к слову, сейчас имеющего британское подданство.
Гарри Киссин родился в Гданьске/Данциге в семье русско-еврейского зерноторговца, получил юридическое образование в Швейцарии, а с наступлением нацизма эмигрировал в Англию. Киссин был близким другом и доверенным лицом тогдашнего лейбористского премьер-министра Гарольда Вильсона, а в 74‑м году возведен в лорды с титулом барона. Только в наше время, в 2009 го-ду, из рассекреченных документов контрразведки МИ-5 стало известно, что Киссину не доверяли, заметили в подозрительных связях с «Восточным блоком», то есть и с Советским Союзом, а Вильсона неофициально предупредили…
Еще заслуживает упоминания Хью Гровенор, 29‑летний герцог Вестминстерский, миллиардер, богаче самой королевы, и — для дам — неженатый! По материнской линии герцог, оказывается, прапрапраправнук (тут можно сбиться со счета поколений) нашего национального гения Пушкина. Младшая дочь поэта, Наталья, вышла замуж в одну из королевских семей Европы — так и пошло до наших британских дней. Герцог Вестминстерский, впрочем, не заседает в Палате лордов, хотя его папа там был.
Ну и все. Не считать же еще придуманного писателем Акуниным сэра Александера, сына Эраста Фандорина, оказавшегося в Англии после революции и заслужившего аристократический титул баронета. Титул, впрочем, не дает права лордствовать в парламенте, хотя и передается по наследству. Для особо интересующихся: титулы идут по возрастающей — баронет, барон, виконт, граф, маркиз, герцог, потом уже члены королевской фамилии.
Так что, опираясь на прецеденты, а точнее, на их отсутствие, мы, по всей видимости, стали свидетелями исторического события: имеем первый случай, когда родившийся в столице нашей родины — Москве русский англичанин становится полноправным пожизненным лордом со всеми титулами и правами, включая горностаевую мантию, которая в наши дни, правда, готовится из кроличьего меха, а черные хвостики пририсовывают краской.