До последнего вздоха: как психолог Ирвин Ялом переживает смерть жены
Знаменитый экзистенциалист всю жизнь изучал смерть, но оказался не готов к уходу самого близкого человека
Две загадки кажутся нам одинаково неразрешимыми: бесконечность Вселенной и конечность нашей жизни. Книга «Вопрос смерти и жизни» (именно в таком порядке) посвящена второй. Но не тому, как разгадать смерть, а как с ней жить. Весной 2019 года известной писательнице-феминистке Мэрилин Ялом поставили диагноз, который принято называть «страшным»: множественная миелома — неизлечимая форма рака крови, из-за которого разрушаются кости. Прогноз, особенно для ее возраста — 87 лет — неутешительный. В среднем — три года, каждый из которых будет неизмеримо хуже предыдущего. Во время прогулки она предложила своему мужу, известному на весь мир экзистенциальному психологу Ирвину Ялому, написать вдвоем документальную книгу о ее болезни и смерти.
Хроника собственной смерти — не новая тема. Мы помним блог умершего от рака канадского музыканта и гидробиолога Дерека Миллера, дневник норвежки Регины Строкке, которую убила в 18 лет лейкемия; посмертно опубликованные мемуары Пола Каланити и Юджина О’Келли. Но этот личный опыт умирания необычный. Не только потому, что Ялом посвятил всю карьеру исследованию страха смерти и травмы утраты. А потому что этот опыт переживают двое. Взгляд на умирание одновременно изнутри и снаружи. История столкновения со смертью сразу двух «я», одно из которых готовится исчезнуть, а другое — принять этот факт.
Книга начинается как диалог двух дневников. Глава Мэрилин — глава Ирвина. Те же события с другого ракурса, с другими акцентами и деталями: приемы у врача, анализы, химиотерапия, велкейд, стероиды, иммуномодуляторы. Просветы между периодами тьмы становятся все короче. Лекарства сменяет морфин. Лечащего врача М. — врач паллиативной помощи С. Надежду — отчаяние. Через полгода «борьбы с болезнью» на вопрос Мэрилин, сколько ей осталось, доктор говорит: «В районе двух месяцев». Она называет эту главу «Смертным приговором». До этого момента оба дневника двигались в одном направлении. Отсюда их траектории расходятся.
Мэрилин остается целиком в настоящем. Кажется, правда о неизбежном дает ей ясность и цель. «Если я хочу что-то успеть, мне надо делать это быстро». Она составляет график приема немногих близких друзей, с которыми хочет проститься лично. Обдумывает последнее письмо многим, с кем у нее нет сил попрощаться по телефону. Раздает свои книги и вещи. Начинает сознательно отдаляться от окружающих, чтобы постепенно приучить себя к расставанию со всем. Смерть не пугает ее. Страшно то, что ей предшествует: долгий и бессмысленный процесс умирания, который превращает человека в комок боли и ужаса, лишая его личности еще при жизни. Чтобы это не произошло, «решение жить или умереть должна принимать я». «Умри вовремя», — повторяет она цитату из Ницше. Ей снится кошмар: компьютер издает невыносимо громкий звук; она жмет на клавиши, но звук становится все громче; она выдергивает провод из розетки, но компьютер не выключается. В панике она мечется по дому с криками: «Помогите отсоединить шнур!» Так в книге появляется тема эвтаназии.