Режиссер | Director | Culture
Димитрис Папаиоанну
Автор спектаклей божественной красоты — о том, почему иногда жутко не хочется отвечать на почту, как избавиться от жажды славы и в чем смысл жизни — куда же без этого
Вот правда, рубрику интервью с театральными режиссерами стоило бы переименовать в «беседы о вечном» — без разговоров о смысле жизни еще ни разу не обходилось. В этот раз бонус — тема про славу, о которой Папаиоанну может рассказывать часами: после постановки церемоний открытия и закрытия Олимпиады 2004 года в Греции он стал национальным героем. Сейчас числится героем мировым — благодаря спектаклям, которые возит по театральным фестивалям. Трейлеры его постановок я, редактор культуры Маша Комарова, пересмотрела раз по двадцать. Глаз не оторвать. Теперь считаю дни до 14 декабря — показа «Великого укротителя» в Москве на фестивале NET.
Вы начали работать над «Великим укротителем», когда узнали историю о том, как одноклассники издевались над школьником, и он покончил с собой. Почему этот сюжет стал основой спектакля?
Он тронул меня, и я стал думать о том, как мы влюбляемся, уничтожаем то, что любим, а потом снова ищем — это вечная история. Я задался вопросом: неужели мы все время в поисках одного и того же?
И что же мы ищем?
Лучшую версию себя. Способы укротить инстинкты.
Вы боретесь со своими инстинктами?
Они напоминают о себе каждый день. Инстинкты — это не только то, что добавляет удовольствия в жизнь. У них есть и деструктивная сторона. Я знаю, что я ревнивый, что у меня много негативных мыслей, и я хочу со временем управлять ими лучше и лучше.
Вы боитесь времени?
Да, конечно. Я вижу плюсы, но в основном я чувствую, что теряю — энергию. И это совсем не здорово.
А какие плюсы?
Я стал спокойнее, мыслю точнее, чувствую больше, люб лю сильнее, стал терпимее. И я теперь чуть свободнее. Свобода для меня — это когда ты можешь устанавливать свои правила. Когда я был молод, я думал, что свобода — это отсутствие правил. Но это хаос.
Вы испытывали чувство абсолютной свободы?
Пару раз, когда был в чьих-то объятиях, на несколько секунд я чувствовал, что мой кусочек пазла находится точно на своем месте во Вселенной. Может быть, это близко к свободе. Но, как сказала Нина Симон: «Свобода — это отсутствие страха». Я такого не испытывал.
In "The Great Tamer," the stage bubbles, smokes, is covered in waves, and carries out the dead
В чем суть творчества?
С детства, когда я творю, то пытаюсь понять, в чем смысл жизни.
Вы не устали — так долго искать смысл?
Думаю, поиск ответа — суть человеческой жизни. Устал ли я жить? Нет. Это непросто, но мне нравится.
Задаваться вопросом, на который нет ответа, — бессмысленно.
Ну это один из способов смотреть на это, но Альбер Камю с помощью мифа о Сизифе описывал трагизм и смехотворность человеческого существования: когда нужно искать смысл, хотя ты знаешь, что его нет. Мне нравится процесс задавания вопросов. Если не делать этого — не знаю, зачем еще жить. Ради любви? Это, конечно, приятно, но любовь — это не что-то постоянное, это процесс. Не думаю, что существует хоть что-то, что остается с тобой неизменным навсегда.
Movement and dance are Dimitris’ signature elements. Nude bodies, too
Это грустно, потому что иногда не хочется ничего искать, хочется ничего не делать и ни о чем не думать.
Это буддистский подход. Но чтобы ничего не делать и чувствовать гармонию, надо приложить усилия. Я наслаждаюсь ничегонеделанием, но после того, как хорошо поработал. После шести или семи месяцев безделья у меня начинается экзистенциальная агония.