После всего / Мужчина и женщина
Собачье сердце
Развод, животное
У собачников нашего микрорайона переполох — разводятся хозяева Жужи. Об этом мне рассказала соседка, которая состоит в местном кинологическом WhatsApp-сообществе: «Жужа развод не переживет. Это ребенку еще как-то можно объяснить, что родители его любят и не оставят. А как это объяснить собаке? Она лапинпорокойра, мягкая по характеру, верная семье, сама понимаешь». Я не понимаю. «Лапинпорокойра,— соседка поднимает вверх указательный палец.— Лапландский вальхунд!» Я стою в каком-то оцепенении, глядя на палец. «Лопарская оленегонная собака,— моя собеседница вздыхает.— Наташ, сложно... Это такая для нее трагедия, если родные люди расстаются. Эх».
Оказывается, хозяева оленегонной, Саша и Кристина, давно не ладили, но тянули с разводом, чтобы не травмировать свою любимицу. И только когда у Саши родился на стороне ребенок, он все же решил уйти из семьи. Кристина, узнав об этом, ночью сбежала с Жужей к подруге, в соседний подъезд, и тут же сообщила об этом всем участникам чата: «Ребята! Шок! Муж подает на раздел имущества и пытается забрать собаку! Вы все знаете Жужу. У нее разорвется сердце, если ее увезут и она не будет больше видеть друзей! Помогите!» Друзья — пять мопсов, три немецкие овчарки, английский пойнтер, четыре бигля и некоторое количество золотистых ретриверов — плевать хотели на судьбу Жужи. Они, думаю, даже не заметили бы ее отсутствия на прогулках. Но владельцы всей этой хвостатой живности взволновались. Одни поддержали Сашу: «Он с Жужей каждое утро гулял», другие — Кристину: «По вечерам только она в парке бывала». Узнав о внебрачном ребенке, женщины стали активнее проявлять солидарность: «Не нравилась этому кобелю жизнь с его девочками? Вот пусть и валит теперь в свое новое счастье один!» Позже, когда Саша написал: «Это убьет меня!», мужики предложили ему выкрасть Жужу или, в крайнем случае, выкупить ее у жены почему-то за 300 тысяч рублей: «На два дома она все равно не сможет, будет плакать или по маме, или по папе. Придется, увы, прекратить любые ее контакты с бывшей хозяйкой». Вечером, чтобы не собачиться всей сворой, были созданы дополнительные чаты: «Жужу — Саше!» и «Жужу — Кристине!». Народ решал, с кем должна остаться единственная лапинпорокойра нашего микрорайона.
В каждой группе нашлись юристы, которые утверждают, что псина — собственность их клиента, хотя официально и не оформленная. Кристину отвезли в ветлечебницу, где подняли старые счета,— это доказывает, что затраты на питомицу производились за ее счет. Зато Саша добыл договор с клубом дрессировки. Ветеринар и дрессировщик, теща и свекровь, друзья и подруги, соседи и подкупленная коробкой конфет консьержка — свидетельские показания, чтобы суд определил место жительства Жужи у «правильного» хозяина, готовятся давать все. Кристина согласна на уступки: «Пусть этому... определят порядок общения, встреч с собакой. Но не каждый вечер!» Саша, снабжая свои сообщения кучей рыдающих смайликов, изливает душу в WhatsApp: «Я люблю ее! Она тоже мучается. Сейчас, когда прихожу