ОгонёкКультура

После всего | Ситуация

Задача с Неизвестным

Торжественное открытие монумента «Маски скорби» Эрнста Неизвестного под Екатеринбургом на прошлой неделе произошло на фоне разворачивающейся драмы — тяжба вокруг наследия скульптора грозит утратой его работ. Задолженность за содержание его мастерской и резиденции в Нью-Йорке, где хранятся уникальные работы, приближается к 100 тысячам долларов. Неуплата грозит принудительным выселением, а имение и работы неизвестного пойдут с молотка. Как наследники дошли до жизни такой — разбирался «Огонек»

Олег Сулькин, Нью-Йорк

Один лик «Маски скорби» смотрит в сторону Европы, другой — в сторону Азии. Творца этого суровейшего, как сама правда о ГУЛАГе, монумента, увы, уже нет. Эрнст Неизвестный долгих 26 лет ждал, когда родной город выполнит обещание и поставит монумент. Не дождался: скульптор скончался в августе прошлого года в возрасте 91 года.

Для справки: Магадан установил его «Маску скорби» еще в 1996 году. Памятник в Воркуте, третьей из «столиц ГУЛАГа», где, по замыслу скульптора, также должен быть воздвигнут мемориал безвинно замученным, возможно, откроется к столетию Неизвестного.

Тем временем в Нью-Йорке, где Эрнст Неизвестный жил с 1977 года, назревает драма. Под угрозой — уникальное наследие творца «Масок скорби», «Древа жизни», «Орфея», «Кентавров», «Прометея», «Распятий» и многих других знаменитых скульптур.

Действующих лиц этой драмы — двое. Вдова скульптора и его дочь. Сюжетный узел — борьба за наследство.

Анна Грэм — вдова скульптора. Ей 59 лет, живет в Нью-Йорке. По профессии — переводчик, была личным секретарем и менеджером скульптора. Они познакомились в 1988 году; в 1995 году состоялось их бракосочетание. Эрнст — второй муж Анны Грэм, у нее есть дочь от первого брака.

Ольга Неизвестная — единственная дочь Эрнста Неизвестного от его первого брака с художницей Диной Мухиной, ей 60 лет. Живет в Москве. Занимается изобразительным искусством, зарабатывает, по ее словам, составлением коллекций для частных собирателей. Не замужем, детей нет.

Взять да и поделить

Теперь о сути. Ольга Неизвестная не фигурирует в завещании своего отца. Единственный душеприказчик — Анна Грэм. А само завещание существует лишь в виде копии. Оригинал, как утверждает Анна, сгорел в 1998 году во время пожара в их с Эрнстом квартире на Бликер-стрит в Гринвич-Вилледже, после чего они поселились в лофте на Гранд-стрит в районе Сохо.

Ольга Неизвестная претендует на половину наследства. Заявление на этот счет от ее адвоката Виктории Бересс из юридической конторы Beress & Zalkind поступило в Суррогатный суд штата Нью-Йорк. Так необычно для русского слуха называется в этом штате суд по делам о наследстве. Он рассматривает споры по этой части, в частности проверяет подлинность завещаний и законность распределения завещанной собственности.

Что же делят две самые близкие Неизвестному женщины? Его скульптурное наследие — около 100 оригинальных работ, которые хранятся в лофте-мастерской на Гранд-стрит и в загородном доме на Шелтер-Айленде и вокруг него, в парке скульптур. В лофте стоят несколько огромных, под 5 метров, гипсовых тотемов. Многие видели их на фотографиях мастера или в документальных фильмах о нем. По завещанию они должны быть отлиты один раз. А еще десятки холстов, графических листов и альбомов с рисунками (сюда не относятся работы Неизвестного, которые установлены в разные годы в десятках городов мира и хранятся во многих музеях и частных коллекциях).

В заявлении в суд адвокат Бересс требует запретить Анне Грэм любые действия с художественными произведениями усопшего до решения суда о справедливом разделе наследства. Для определения законности копии завещания предполагается опросить свидетелей, которые могут пролить свет на обстоятельства его составления и подтвердить или оспорить его законную силу.

Обвинительный синдром

Ольга Неизвестная, бывающая в США очень редко, назначила своим представителем в судебных делах в Нью-Йорке Андрея Рылова, племянника скульптора, сына его младшей сестры, Людмилы Иосифовны. Оба они живут в Бруклине.

К заявлению адвоката приложен аффидевит Андрея Рылова. Для несведущих поясним: это письменное показание лица, выступающего в роли свидетеля, дается под присягой и заверяется нотариусом.

Именно этот документ вызвал крайне болезненную и бурную реакцию и самой Анны, и близких друзей дома Неизвестных. Вот в сжатом виде претензии господина Рылова. Для экономии места я опускаю слова «якобы» и «предположительно», они подразумеваются.

По его словам, Анна Грэм выказывала неуважение к усопшему мужу, пренебрежение к его правам, здоровью и благополучию, а также неуважение к его единственной дочери, Ольге. Использовала продажу его работ для финансирования своего роскошного образа жизни и личной выгоды.

Покойный не раз жаловался Рылову, что Анна его оскорбляла словесно и прибегала к рукоприкладству. Он лично слышал, как она «говорила в его адрес ругательства».

Когда Эрнсту сделали операцию на головном мозге, Ольга сидела у его постели день и ночь, а Анна забежала ненадолго. Более того, после операции она била его бутылкой от воды по голове, он жаловался Рылову на сильную боль и отчаяние.