TatlerДизайн

Леген­ды Кавказа

«Татлер» при­е­хал в Гроз­ный вы­пить чи­стой гор­ной воды за успех пер­вой мод­ной кол­лек­ции стар­шей до­че­ри Рамза­на Кады­ро­ва Айшат.

Текст: Ксения Соло­вьё­ва. Фото: Данил Голов­кин. 

«Я вас бо­юсь», — без тени ко­кет­ства улы­ба­ет­ся мне Айшат Кады­ро­ва. Ей во­сем­на­дцать. Это ее пер­вое в жиз­ни ин­тер­вью, пер­вая съем­ка под со­фи­та­ми боль­шо­го мос­ков­ско­го фо­то­гра­фа и пер­вая са­мо­сто­я­тель­ная кол­лек­ция, ко­то­рую зав­тра при­дет­ся предъ­явить миру. Выхо­дить на по­ди­ум, кла­нять­ся, от­ве­чать в мик­ро­фон на во­про­сы про вдох­но­ве­ние. В об­щем, про­де­лы­вать всю ту уто­ми­тель­ную пуб­лич­ную часть ра­бо­ты, ко­то­рую иные опыт­ные ди­зай­не­ры тер­петь не мо­гут. Даже са­мые свет­ские. А Айшат — де­вуш­ка со­всем не свет­ская, она ха­физ, то есть пом­нит весь текст Кора­на на­изусть и дер­жа­ла эк­за­мен пе­ред стро­ги­ми че­чен­ски­ми богословами.

Стар­шая дочь гла­вы Чечни встре­ча­ет меня на крыль­це с бу­ке­том роз. Распа­хи­ва­ет дверь и про­пус­ка­ет впе­ред, в вол­шеб­ную сказ­ку во­сточ­ных ин­те­рье­ров. Да, в мире моды го­во­рят, что the eye has to travel, но Рамзан Кады­ров и до санк­ций не счи­тал нуж­ным пу­те­ше­ство­вать в Евро­пу. Он во­об­ще ред­ко по­ки­да­ет Чечню, раз­ве что ради ска­чек в Дубае, куда от Гроз­но­го три с по­ло­ви­ной часа лету. Прохо­дим в сто­ло­вую. Айшат в глу­хом чер­ном пла­тье с зо­ло­той кай­мой ти­хонь­ко идет по­за­ди меня — го­стя тут при­ни­ма­ют с не­ве­до­мым ев­ро­пей­цам по­чте­ни­ем. Она са­дит­ся по­сле того, как села я.

На сте­нах го­сти­ной, щед­ро за­дра­пи­ро­ван­ной бе­же­вым шел­ком, не ви­сит ис­кус­ство — толь­ко се­мей­ные фо­то­гра­фии без рам. На од­ной Рамзан с ма­мой, на дру­гой — его ро­ди­те­ли. Стол обиль­но сер­ви­ро­ван к мо­е­му при­хо­ду. Хингалш — ле­пеш­ки с тык­вой и тво­ро­гом. Плов, шаш­лык, го­луб­цы, ку­ри­ца под ко­роч­кой и по­че­му-то мо­ца­рел­ла — на­ци­о­наль­ная кух­ня пока не ощу­ти­ла на себе вли­я­ние ЗОЖ, за пару дней в Гроз­ном я съе­ла боль­ше ба­ра­ни­ны, чем за всю свою пол­ную огра­ни­че­ний жизнь. Айшат шу­тит, что, ко­гда в го­ро­де от­кры­ва­ет­ся ита­льян­ский ре­сто­ран, он рано или позд­но пре­вра­ща­ет­ся в че­чен­ский: «Наша кух­ня очень сыт­ная, ни­кто не хо­чет от нее от­ка­зы­вать­ся». Из на­пит­ков — ком­пот. Алко­голь встре­тил­ся нам толь­ко в «баре с ви­дом» на трид­цать вто­ром эта­же оте­ля Grozny City, а еще здесь не­воз­мож­но ку­пить си­га­ре­ты и не­где ку­рить. Респуб­ли­ка вслед за @kadyrov_95 друж­но ка­ча­ет бицепс.

Айшат не на­кра­ше­на, от­че­го на ее юном лице еще боль­ше вы­де­ля­ют­ся кра­си­вые ши­ро­кие бро­ви. На сле­ду­ю­щий день во вре­мя съем­ки она по­про­сит на­ше­го ви­за­жи­ста Мари­ну Рой, ко­то­рая по при­выч­ке при­вез­ла с со­бой че­мо­дан кос­ме­ти­ки, «все­го по чуть-чуть». От под­вод­ки от­ка­зы­ва­ет­ся ка­те­го­ри­че­ски. И, удо­вле­тво­рен­но огля­дев себя в зер­ка­ле, про­сит до­ба­вить не­мно­го румян.

На ней чер­ный пла­ток Chanel, под ним вто­рой пла­ток — чух­та, пол­но­стью скры­ва­ю­щий во­ло­сы. Помощ­ни­ца Ульза­на свой пла­ток за­вя­за­ла ина­че, cво­бод­нее, так что во­ло­сы вид­ны. Это по­то­му, что Айшат — му­суль­ман­ка бо­лее стро­гая. «Спосо­бов по­вя­зать пла­ток — де­сят­ки, — рас­ска­зы­ва­ет она. — В на­шей се­мье де­воч­ки на­де­ва­ют его в де­сять лет. Моя млад­шая сест­ра Таба­рик (сей­час ей две­на­дцать) очень хо­те­ла сде­лать это рань­ше. В свя­щен­ный ме­сяц Рама­дан сама взя­ла и на­де­ла. Ходит те­перь до­воль­ная. Есть де­вуш­ки, ко­то­рые к это­му под­хо­дят ис­крен­не, по ве­ле­нию души. А есть те, кого за­став­ля­ют ро­ди­те­ли. Я сама ре­ши­ла. Мне отец ска­зал, что был бы са­мым счаст­ли­вым че­ло­ве­ком, если б его де­воч­ки на­де­ли хи­джаб. И я на­де­ла. Для меня сча­стье ро­ди­те­лей — это са­мое главное».

Ну а ка­кие лю­бя­щие ро­ди­те­ли не ска­жут того же про сча­стье де­тей? Супру­га Рамза­на Кады­ро­ва Медни от­кры­ла Дом моды Firdaws в 2008‑м. Firdaws зна­чит «рай­ский сад» — зна­ко­мое сло­во, у моих мамы с па­пой в до­маш­ней биб­лио­те­ке был сред­не­ве­ко­вый пер­сид­ский поэт Фирдо­уси, его имя пе­ре­во­дит­ся как «рай­ский». Медни не раз го­во­ри­ла, что бренд дол­жен до­стать­ся кому-то из до­че­рей. Но вот кому? Чуть боль­ше года на­зад дочь Кады­ро­вых Хади­жат празд­но­ва­ла пят­на­дца­ти­ле­тие. Айшат при­ду­ма­ла сест­ре сюр­приз: сши­ла че­ты­ре пла­тья и сня­ла про них ро­лик. После того как го­сти по­смот­ре­ли ро­лик, рас­кры­лись че­ты­ре боль­ших цвет­ка и от­ту­да по­яви­лись ма­не­ке­ны с пла­тья­ми. Все на­пе­ре­бой за­го­во­ри­ли, что у Айшат та­лант. И мама с лег­ким серд­цем вру­чи­ла мод­ный бренд ей. Свою про­щаль­ную кол­лек­цию Медни Муса­ев­на тро­га­тель­но на­зва­ла «Для тебя», и те­перь де­бют­ным по­ка­зом дочь хо­чет по­бла­го­да­рить маму.

«Моло­дой ру­ко­во­ди­тель», как на­зы­ва­ют Айшат ее кол­ле­ги, по­ти­хонь­ку, но твер­до вво­дит из­ме­не­ния. Сама она лю­бит тем­ные тона, се­рый, чер­ный («в Чечне по­сле вой­ны не при­ня­то было оде­вать­ся ярко, вой­на на­ло­жи­ла на нас от­пе­ча­ток»), но в кол­лек­ции мно­го ро­зо­во­го, го­лу­бо­го и бе­ло­го. Ее пла­тья под­черк­ну­то по­хо­жи на на­ци­о­наль­ный ко­стюм («Я мно­го ра­бо­та­ла с ар­хи­ва­ми, хо­ди­ла в биб­лио­те­ку, смот­ре­ла фо­то­гра­фии из аль­бо­мов мамы, ба­буш­ки»), но тка­ни — со­вре­мен­ные. Рань­ше шили из бар­ха­та, ис­поль­зо­ва­ли се­реб­ря­ные на­груд­ни­ки, тя­же­лые рем­ни. А у Айшат — кру­же­во, сет­ка, стра­зы Swarovski. Среди трид­ца­ти мо­де­лей есть те, что вруч­ную рас­ши­ва­ют не­сколь­ко ме­ся­цев. Расска­зы­ваю Айшат, что в Москве вы­ши­валь­щи­цу не най­дешь: пла­тят ко­пей­ки, мо­ло­дые в про­фес­сию не идут, ма­стер­ство по­ти­хонь­ку уми­ра­ет, а эн­ту­зи­аз­ма и средств, как у Chanel, что­бы вос­ста­нав­ли­вать кутюр­ные про­мыс­лы, нет. «А у нас с этим все в по­ряд­ке, — по­жи­ма­ет пле­ча­ми она. — Много же­ла­ю­щих у нас работать».