Мода / Мастерская
Больше, ярче, дольче
Новая коллекция Bvlgari — обширна: красоты столько, что не ровен час запутаться — и в самых разных вариациях. L’Officiel предлагает вам путеводитель по усыпанному бриллиантами, рубинами и изумрудами лабиринту — давайте разбираться вместе. Попутно мы объясним, почему Людовик XIV любил Марию Манчини, а она — жемчуг, и какое отношение это имеет к уважаемому ювелирному дому.
В 1881 году молодой ювелир Сотирио Булгарис приехал в Рим. Амбиций у него было предостаточно, упорства и мастерства — тоже. Позади оставались первые, не слишком удачные попытки открыть бутик: в Неаполе Булгариса обокрали самым безжалостным образом, и о продолжении бизнеса не могло идти речи. Сотирио, скажем так, оказался на распутье. И, признаем, выбрал единственно верную дорогу. Вечный город оказался на удивление дружелюбным: спустя три года Булгарис уже торговал своими изделиями на виа Систина на популярном туристическом перекрестке. Рим, новая столица объединенной Италии, притягивал тогда путешественников со всей Европы. Для предприимчивых дельцов вроде Булгариса это означало возможность неплохо подзаработать. Поначалу Сотирио делал пряжки и медальоны в неоэллинистическом стиле — дань уважения родной Греции и отцу, обучившему его ювелирному мастерству. Булгарис не прогадал: изделия с цветочными и лиственными орнаментами оказались востребованы британскими туристами. На Всемирной выставкие в Лондоне англичане заинтересовались традиционными балканскими украшениями, которые называли peasant jewelry («крестьянская ювелирка»). Искушенная публика просила экзотики, и изделия Булгариса идеально отвечали этим пожеланиям. Пряжки и медальоны разлетались с прилавка, как нынче пицца в окрестностях фонтана Треви, и в 1905 году Сотирио открыл бутик на престижнейшей виа дей Кондотти. Назвал по-диккенсовски — «Лавка древностей».
Шло время, от фамилии Булгариса отпала греческая «с», выросли два талантливых наследника бизнеса. В 1920-х Джорджо Булгари отправился в Париж, считавшийся тогда ювелирной столицей мира, и привез новый стиль отцовского бренда. С его подачи Bulgari постепенно порвал с французской школой, которая специализировалась на бриллиантах, и начал использовать куда более яркие, характерные камни. Главным источником вдохновения оставался Рим: Булгари как никто ценил красоту города, который принес ему столько удачи. Купола римских соборов и по сей день просматриваются в огранке кабошонов, а величественные развалины — в геометричных браслетах и кольцах. Говорим Bulgari, подразумеваем — Рим.
