Стиль
Взгляд — семейные узы
Мода и искусство давно идут рука об руку: дизайнеры вдохновляются художниками, художники охотно сотрудничают с дизайнерами. А вот случаи, когда человек сочетает в себе обе ипостаси, сегодня редки.
Дискуссии о том, считается ли мода искусством, к началу 2017 года угасли совсем. Индустрия, нацеленная на то, чтобы одеть и ублажить как можно больше клиенток — уже подчинившихся ее власти или пока нет, но финансово к этому готовых, — от этих амбиций, кажется, отказалась. Как говорят, из сложивших свои мечты стать художниками часто вырастают либо критики, либо меценаты — покровители искусств, своим фаворитам оказывающие максимальную поддержку. Именно так в некотором роде и получилось: дружить с персонами из арт-мира престижно, покровительствовать им и помогать — престижно еще более. Поэтому сразу у нескольких крупных модных домов, и люксовых, и более доступных, появились свои музеи и фонды. Собственные организации по поддержке талантов и сохранению наследия мирового искусства есть у Louis Vuitton и Prada, Salvatore Ferragamo и Furla, Cartier и Ermenegildo Zegna. Это не новомодное веяние — свои программы и музеи модные дома и целые модные конгломераты открывают давно. Fondation Cartier и вовсе начал работу в далеких 1980-х. Но тесная связь между модой и искусством образовалась еще раньше, задолго до того, как сложилась, например, система недель моды или появилось понятие «арт-коллаборации» между дизайнером и художником.
За последнее столетие мы все прошли большой путь от платьев-лобстеров Эльзы Скиапарелли, выпущенных вместе с Сальвадором Дали, или ее же жакетов с обнимающими хозяйку руками, сделанных под впечатлением от Жана Кокто, до бесконечных «коллабов» спортивных брендов с самыми разными художниками, имена которых скажут что-то двум-трем тысячам человек, не больше. Или совместных проектов солидных, исторических модных домов с бойкими арт-провокаторами из Instagram (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена). Кто мог бы подумать до 2016 года, что дом, построенный в прошлом веке Кристианом Диором, решит подружиться с Дугом Абрахамом, известным в сети своими «ремейками» кампаний именитых брендов, в которых их логотипы накладываются, например, на нарезку кадров из порнофильмов? Однако решил — и Абрахам сделал онлайн-проект для линии очков DiorSplit. И это не единичный случай.
Смешение «высокой» и «низкой» культур (сегодня, впрочем, такое разделение более условно, чем когда-либо — и, возможно, уже не правомерно) когда-то было главным орудием движения поп-арта. Поп-художники, смеясь над арт-элитизмом своего времени, демонстрировали, что любые предметы самой «низменной», массовой культуры и тиражного производства также могут быть объектами искусства. Дизайнеры, в то время именовавшиеся «художниками моды», стремились сделать менее «высокой» — то есть более человечной и демократичной — моду, переведя ее из салонов и ателье на улицы. Не удивительно, что эти желания сошлись. В 1962 году Энди Уорхол впервые выставил серию своих знаменитых суповых банок Campbell’s — и вскоре холсты с банками превратились в серию бумажных платьев The Souper Dress, комментарий и одновременно оду консюмеризму (и это в 1960-х — пожил бы художник в наше время!). Еще позже работы Уорхола вышли на подиум уже без его участия: в 1980-х, например, в собственное платье Campbell’s Инес де ля Фрессанж