Культура | Персона
«Успех фильма решается на планшете»
Режиссер Анджей Вайда закончил съемки новой картины «Послеобразы» («Powidoki»). О сложных отношениях между властью и художником «Огонек» поговорил с классиком польского и мирового кино
– Счем связан выбор героя вашей новой картины? Он, к сожалению, мало известен за пределами Польши…
— Меня заинтересовала драматическая судьба русского, польского и белорусского художника-авангардиста Владислава Стшеминьского в первую очередь потому, что это трагедия творческого человека. Непокорного человека, которого фактически раздавила доктрина социалистического реализма. То есть сама по себе тема стара как мир — конфликт художника с властью. Кем является художник в обществе, как он чувствует себя в окружающей среде, какова сила воздействия его произведений. Это с одной стороны. А с другой — как власть влияет на художника, который столкнулся с уничтожившей его коммунистической системой. Действие фильма разворачивается в последние пять лет жизни Стшеминьского и происходит в Лодзи до дня его смерти в 1952 году.
— Почему в поле вашего внимания оказался только этот период жизни и творчества Стшеминьского? Ведь в его биографии Московский кадетский корпус имени Александра II, Николаевское инженерное училище в Петербурге, Первая мировая война и ранение, учеба и преподавание в Свободных художественных мастерских (Художественная академия им. Строганова), руководство отделом искусства в Наркомпросе, работа в Смоленске и только в 1922 году нелегальный переезд в Польшу…
— Жизнь этого человека достойна захватывающего сериала. Начиная с жуткого ранения в 1916 году от взрыва гранаты — Стшеминьский был командиром саперного взвода, после взрыва у него ампутировали правую ногу и левую руку, были поражены глаза. Его отправили на лечение в Прохоровскую больницу в Москве, там он познакомился с сестрой милосердия Катей Кобро, которая впоследствии стала его женой и известным скульптором. Став в 22 года полным инвалидом, он нашел себя в другой жизни — художника и теоретика искусства. Дружил с Татлиным и Малевичем, который по его инициативе приезжал с выставкой в Варшаву. Я долгое время находился под прессом этой истории и хотел поначалу снять фильм именно об удивительном союзе Стшеминьского и Кобро. Но принимаясь за психологический фильм, я не мог рассчитывать на моего любимого Достоевского как сценариста. В конце концов, я хотел сделать политический фильм и сконцентрировался на образе Стшеминьского в первые послевоенные годы, самое худшее в Польше время сталинизма, времена идеологического давления на художника. Стшеминьский был самобытным художником, фантастическим педагогом лодзинской Академии изящных искусств, которая носит сейчас его имя. Его труды, в том числе и опубликованная после смерти знаменитая «Теория зрения», распространялись его студентами нелегально в машинописном виде. Перед его лекциями студенты и профессора соревновались — кто скорее займет свободные места. Он создал третий по счету в мире — после США и Германии — Музей современного искусства. Но в 1952 году приказом министра культуры он был отстранен от преподавания и исключен из Польского союза художников за «несоответствие нормам социалистического реализма». Созданный им зал многообразного изобразительного искусства был ликвидирован, конфискованы все работы. Фактически самобытный художник остался один на улице, где его и нашли. Врачи поставили диагноз голодной болезни.
Kinopoisk.ru
— Необычно название вашего фильма — «Послеобразы» (Powidoki). Как вы его объясните?
— Пришло оно из «Теории зрения» Стшеминьского. Смотришь на предмет, переводишь взгляд, но предыдущий образ какоето мгновение еще стоит в глазах, а на него уже накладывается новый образ. Я немного трансформировал эту теорию — так сказать, литературно-кинематографически. Спустя многие годы мое сегодняшнее видение мира накладывается на образы, которые приходят ко мне издалека. Я взялся за этот фильм, потому что и сам когда-то учился живописи. Но главное — я хотел сказать, что нельзя принять такой политической системы, при которой власть дает рекомендации художнику — как ему писать и как себя вести.
— Это так. Но, к сожалению, художник не властен над тем, как впоследствии власть использует его произведение в своих целях. Например, сегодня в Польше существует такая точка зрения, что ваш фильм «Человек из мрамора » (1977) был использован командой Эдварда Герека (первый секретарь ЦК ПОРП с 1970 по 1980 год) в политических целях, для того чтобы «ударить в партийный бетон». А другой лидер Польши, Войцех Ярузельский, во внутренней политике взял на вооружение вашего «Человека из железа» (1981)…