Россия и мир|Подоплека
И не друг, и не враг. А как?
Японское «окно возможностей» приоткрылось для России ненадолго — максимум года на два с половиной. Успеем ли использовать шанс?
После весьма конструктивного участия многочисленной японской делегации в Восточном экономическом форуме 2–3 сентября и блистательно-эмоциональной речи премьер-министра Синдзо Абэ на пленарном заседании в российских политических, общественных и деловых кругах как грибы после теплого осеннего дождя начали прорастать многочисленные вопросы-раздумья: «Что скрывается за японским доброжелательным отношением к России? Хотят купить наши территории? Можно ли доверять хитрым японцам? Насколько серьезны их предложения превратить Дальний Восток в процветающий регион, а Владивосток в российский Сан-Франциско?»
Попробуем разобраться.
В советском, а теперь и в российском общественном мнении образ японцев традиционно носил противоречивый характер.
С одной стороны, восхищает японская культура. Кругом рестораны японской кухни, один из которых носит нежное название «Япоша». В песни барда Митяева присутствует японец с «доброй улыбкой». В быту нас окружает немало предметов, изготовленных японскими умельцами. И ничего плохого японцы вроде нам не делают. НАТО придвигает войска к российским границам, а Япония выводит воинские части с Хоккайдо подальше от нашей территории.
Фото: Глеб Щелкунов
Но бытует и другое мнение — о генетически врожденной враждебности потомков самураев к нашей стране. Война 1904–1905 годов, хотя и развертывалась на китайской территории и велась за господство над другими народами, осталась в национальной памяти как образец коварства Японии, начавшей боевые действия без объявления войны, но одновременно как пример героизма российских солдат и матросов. Кто не распевал ставшие фольклорными песни о крейсере «Варяг», а затем о трех танкистах, громивших японских самураев на Халхин-Голе летом 1939 года. Соблюдение Японией в течение Второй мировой войны пакта о нейтралитете с Советским Союзом в зачет позитивных деяний Токио не пошло: «пакт не нарушали, но очень хотели».
Вмешались американцы и предупредили, что в случае согласия Токио только на два острова США не вернут Японии Окинаву и другие острова, которые после войны находились под американской оккупацией. Так и появилась «территориальная проблема»
Негативное восприятие Японии концептуально оформил в своих мемуарах «Памятное» министр иностранных дел СССР, член политбюро ЦК КПСС А.А. Громыко: «История закрепила в сознании нашего народа настороженность к заявлениям о благих намерениях, с которыми выступают политики этой страны». Разгром японского милитаризма устранил угрозу агрессии со стороны Японии. Но появился образ «младшего, несамостоятельного союзника американского империализма». Главное же «японское коварство» проявилось в требовании «вернуть утраченные территории». С потерей Южного Сахалина и большей части Курильских островов Токио смирился, но зациклился на островах Хабомаи, Шикотан, Кунашир и Итуруп, которые признавались японскими еще в первом российско-японском договоре 1855 года. 19 октября 1956 года, то есть 60 лет назад, в Москве была подписана Совместная декларация между СССР и Японией, в соответствии с которой состояние войны между двумя странами прекращалось (однако кое-кто и сейчас полагает, что наши страны мир до сих пор не заключили) и восстанавливались «мир и добрососедские дружественные отношения». На настойчивые попытки японцев добиться возвращения четырех островов советское руководство во главе с Н.С. Хрущевым предложило не вернуть, а передать (так как эти острова вошли в состав СССР по итогам войны) половину требуемого — Хабомаи и Шикотан. Японцы вроде были и готовы согласиться, но вмешались американцы и предупредили, что в случае согласия Токио только на два острова США не вернут Японии Окинаву и другие острова, которые после войны находились под американской оккупацией. Так и появилась «территориальная проблема». Мирный договор не был подписан, а в Декларации появилась статья 9, в соответствии с которой Советский Союз, идя навстречу пожеланиям Японии и учитывая интересы японского государства, согласился на передачу островов Хабомаи и Шикотан после заключения мирного договора, переговоры по которому предстояло продолжить. Декларация была ратифицирована законодательными органами обеих стран и, по сути, является мирным договором, поскольку решила все вопросы, которые обычно урегулируются после военных действий. Исключение составляет лишь нерешенный до конца вопрос территориального размежевания.