Россия и мир | Тема номера
Захваченные перспективы
В аграрной политике России определились тенденции, которые без натяжки можно назвать негативными. На фоне бодрых отчетов о росте производства зерна, свинины и курятины, о развитии экспорта продовольствия за рубеж такое заявление может показаться непатриотичным, но лишь на первый взгляд. Если посмотреть недавние сообщения СМИ о событиях в АПК и комментарии экспертов к ним, возникает ощущение параллельных реальностей, в которых существуют сельские территории и чиновники, которые ими управляют. Зачастую эти реальности пересекаются лишь в точках скандалов. Паровой котел аграрной политики перегрет недомолвками, недоделками, и клапаны уже не выдерживают
Накануне выборов группа кубанских фермеров рискнула двинуться на тракторах до Москвы, рассчитывая на встречу с президентом РФ, иного способа достучаться со своими проблемами до руководства и добиться справедливости они не видели. Фермерские проблемы известны: землю у них «технично» отбирают крупные агрохолдинги, правды в местных судах не добиться, а речь ведь идет о существовании семей, о возврате кредитов за купленную технику, которые без земли не вернуть. Короче, речь — о выживании.
Отчаявшиеся на тракторную акцию фермеры были остановлены в Ростовской области местными силовиками и показательно наказаны: арестами, штрафами, вызовами в инстанции, административными придирками по поводу и без повода — для «профилактики». Доходило совсем до чудного: один из организаторов марша по пути на прямой эфир Общественного телевидения России был экстренно вызван в краевой следственный комитет, продержан там до окончания эфира и только потом отпущен без объяснений.
На том прямом эфире фермеры (кто сумел добраться) открыто заявили о практике рейдерских захватов земли на Кубани, о бездействии властей в защите земледельцев. Рассказали они и о том, как их приняли в Минсельхозе России и что с ними никто не встретился из бывшей команды краснодарского губернатора, которая сейчас в полном составе возглавляет «штаб отрасли». Профессор Института экономики РАН Иван Стариков, который довел-таки фермеров до Совета при президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека, где их все же выслушали, заявил, что обещанная кубанцам независимая комиссия по разбору земельных конфликтов так и не создана. «Это связано с тем, что, я отчетливо вижу, включились серьезные силы»,— подвел итог Иван Стариков.
Эти силы называются латифундии. То есть власть отдельных лиц, отдельных семей над крупными земельными участками. В условиях густонаселенной местности это еще и власть над людьми, их судьбами и рабочими местами. В условиях путаного земельного законодательства и колоссальных финансовых ресурсов эта власть становится абсолютной и распространяется на формирование региональной и федеральной государственной политики в сфере АПК. Некоторые латифундии в нынешней России имеют в собственности от 500 до 800 тысяч гектаров, охватывая целые группы районов. Укрупнение земельных участков продолжается, и не за горами появление собственника с миллионом гектаров земли.
Некоторые латифундии в нынешней России имеют в собственности от 500 до 800 тысяч гектаров, не за горами появление собственника с миллионом гектаров земли
Латифундисты, среди которых немало иностранных владельцев, имеют своих представителей в органах власти и общественных организациях всех уровней, обладают не только финансовым, но и административным ресурсом. Но соответствуют ли их претензии интересам общества и государства в стратегической перспективе — вопрос спорный и нуждается в разъяснениях.
Фото: Reuters
То, что концентрация производства ведет к резкому росту технологической оснащенности, не подлежит сомнению. Агрохолдинги, образованные в начале нулевых годов, привели в село «городские» деньги, действительно решили проблему производства мяса птицы, свинины, растительного масла, зерна и сахара до уровней, позволяющих сейчас начать экспорт продовольствия за границу. Это факт.
Но отставание земельного законодательства от развития агрохолдингов привело к их размещению в густонаселенных сельских районах и практически неконтролируемому росту. Отсутствие собственных исследований о тенденциях развития крупных аграрных формирований в мире ошибочно позволило считать реальную практику критерием истины. Свинина есть? Есть. Куры есть? Есть. Импортозамещение мы обеспечиваем? Так чего вы нас пытаетесь учить?
Европейские уроки
Вроде бы все логично. За исключением одной детали. Аграрная Европа практически закончила борьбу с латифундиями еще в 70-е годы прошлого века. Чуть позднее это случилось даже в Великобритании. Ставки налогов на земельные участки сверх определенной для данной территории нормы стали запретительными, и латифундисты спешно избавлялись от земель, продавая их фермерам, а государства организовали мощную кредитную поддержку для выкупа. Это были трудные политические решения и под ними были серьезные основания, о которых имеет смысл напомнить.
Первое. Крупный аграрный бизнес ориентирован прежде всего на извлечение прибыли, а не на развитие сельских территорий.
Второе. Неограниченное внедрение крупного бизнеса в сельскую сферу нарушает права населения на сохранение образа жизни, развитие институтов частной собственности и независимых источников дохода семей.
Третье. Наличие неограниченного влияния узкой группы латифундистов влечет серьезные риски для государственного строя. Иными словами, десятке лендлордов проще сговориться о смене законодательства, региональной или даже федеральной власти, чем сотням тысяч фермеров.
Четвертое. Разорение одного или даже десятка фермеров есть драма отдельных семей, но не драма целой территории в случае разорения крупного агрохолдинга и связанных с этим социальных и политических рисков. Стало быть, речь идет об укреплении стабильности экономики.
Именно с такими обстоятельствами было связано резкое укрупнение фермерских кооперативов в Европе после Второй мировой войны. И ведущие игроки на рынке продовольствия сегодня — не частные агрохолдинги Европы, а кооперативные структуры Франции, Германии, Дании, Голландии и Скандинавии, которые состоят из сотен тысяч семейных хозяйств, работающих по общим для всех правилам, законам и технологиям. Так что сегодня сельская Россия фактически кует национальный спортивный снаряд — грабли, которые Европа давно выбросила на свалку.
В дефиците справедливость. И не только
Профессор Иван Стариков вспоминает слова блаженного Августина: «”Государство без справедливости — это банда разбойников“. Наши граждане,— продолжает Стариков,— народ терпеливый, он прощает власти многое, кроме несправедливости. С моей точки зрения, то, что происходит на Кубани и в целом в стране,— это проявление большой несправедливости в отношениях между мелкими собственниками сельскохозяйственной земли и крупными сельскохозяйственными производителями. Вот Александр Николаевич Ткачев после выборов встречался с ”Единой Россией“, которая сегодня представлена в Думе суперконституционным большинством. И заверил, что все хорошо. Нет, пока, к сожалению, не все хорошо. Необходимо завершать земельную реформу. Что для этого необходимо сделать? Для этого необходимо принять ряд последовательных шагов, чтобы приходящие со стороны крупные холдинги не могли разрушать эту особую сферу человеческих отношений в пределах одной станицы, одного поселения, одной деревни. У нас сегодня значительная часть земли не разграничена между центром, субъектом федерации и муниципалитетом. Я считаю, необходимо львиную часть земли — ту, что сегодня не приватизирована, находится в фонде перераспределения — отдать муниципалитетам. Вот там крупные холдинги могли бы сегодня, не отнимая землю у маленьких или крупных фермерских хозяйств и их объединений, получить землю, чтобы продолжать свой производственный процесс, безусловно, тоже полезный и нужный. Для этого необходимо снять запрет на залог муниципальной земли. Но кредиты, привлекаемые под эти цели, должны быть целевыми. Землю необходимо отмежевать и поставить на кадастровый учет. Это приведет к общей капитализации России. К сожалению, сегодня российская сельскохозяйственная земля — это машина без документов, только на запчасти и задешево »,— говорит Иван Стариков.