Общество | Тема номера
Орбитальная стагнация
4 октября исполнится 60 лет легендарному запуску первого искусственного спутника, которым СССР открыл человечеству космическую эру. Сегодня место на орбите активно отвоевывают американские, китайские, европейские и индийские космические аппараты. Какое место во Вселенной занимает Россия, разбирался «Огонек»
На электронной карте мира светятся точки — это университетские спутники, которые сейчас находятся на околоземной орбите. Большинство из них выполняет совершенно утилитарные задачи, например есть пул метеорологических спутников, есть те, которые осуществляют дистанционное зондирование Земли. Как раз последняя группа прогнозирует ураганы, подобные тому, что недавно пронесся над Майами.
«Вот американские, вот наши»,— показывает на монитор Андрей Абрамешин, заместитель директора Московского института электроники и математики (МИЭМ) и один из разработчиков центра управления полетами на базе института и Высшей школы экономики. Мы находимся в университетском центре управления полетами — стандартной аудитории с онлайн-табло и макетом Вселенной. Прожектор имитирует Солнце, вокруг огромного глобуса — Земли — индукционная рамка, имитирующая магнитный пояс Земли. У студентов есть возможность немного «побывать» в космосе и порулить спутником.
— Мало создать спутник — им нужно еще уметь управлять, задавать траекторию полета, нужное положение того или иного крыла в зависимости от стоящих перед ним задач,— говорит профессор Абрамешин.— И мы вдруг осознали, что у нас нигде не готовят операторов центра управления полетами. По сути, они обучаются уже на месте. А это профессия, которая точно будет востребована в будущем, потому что количество самых разных космических аппаратов на орбите будет только расти.
В центре ЦУПа стоит модель кубсата — так называется вид легкого космического аппарата, созданного на основе наноспутника (аппарат, который весит не больше 10 кг). Еще некоторое время назад такие маленькие спутники считались прекрасной моделью именно для студенческих разработок. Но в последнее время в России на самых разных научных конференциях можно услышать, что будущее российской космонавтики как раз за такими малышами. В итоге сегодня наноспутник стал символизировать и прогресс, и упадок спутниковой области одновременно. Такой парадокс.
С одной стороны, современные космические технологии стремятся сделать любой аппарат все более миниатюрным. Экономика в космосе, как известно, проста — 1 кг груза, выведенный на орбиту, стоит 20 тысяч евро. Поэтому вся космическая индустрия в Европе и США сейчас думает над тем, как стандартные для среднего спутника полторы тонны уложить в 300 кг, и в этой нише возникло много стартапов, которые пытаются создать маленькие космические аппараты с задачами больших. С другой стороны, особо «ужаться» ни у кого не получается. И нынешние рассуждения о том, что именно «малыши» выведут российскую космическую отрасль из стагнации — профанация и пускание пыли в глаза. Никакой серьезной нагрузки «коробка из-под обуви», как любят между собой называть наноспутники эксперты, нести не может. А если несет, то работает ее «начинка» плохо.
Если же речь идет о полноценных спутниках, то тут положение России выглядит печально. В прошлом году российская спутниковая орбитальная группировка состояла примерно из 131 спутника — при этом некоторые эксперты в приватном разговоре высказывали уверенность, что на самом деле их меньше чуть ли не на треть, так как информация о выходе из строя аппаратов не афишируется. Для сравнения, США имеет на орбите 593 спутника, а Китай 192 — это очень много, учитывая, что активно запускать аппараты на орбиту жители Поднебесной начали лишь в 1999 году после масштабной реформы космической отрасли.
— Наша страна, запустившая в космос первый спутник и первого человека, сегодня осталась на периферии многих космических рынков, в том числе спутникостроения,— говорит эксперт в области космической политики, член-корреспондент Российской академии космонавтики им. К.Э. Циолковского Андрей Ионин.— Но надо понимать, что космическая отрасль в целом сейчас находится в стагнации. И не только у нас в стране. Шестьдесят лет назад запуск первого спутника был достижением не только научно-техническим, но и военно-политическим. Ни Сталин и Трумэн, ни позднее Хрущев и Эйзенхауэр никогда не финансировали ракетно-комические программы ради освоения космоса. Они решали приоритетные национальные задачи, используя космонавтику и даже людскую жажду освоения космоса как эффективные инструменты. Космонавтика стала побочным продуктом создания ракетного оружия. Создание такого стратегического вооружения в наикратчайшие сроки в обеих странах считалось не просто приоритетной задачей, а вопросом жизни и смерти страны. Поэтому проблема финансирования космоса вообще не стояла. Речь шла только о сроках. Потом, на счастье космонавтики, оказалось, что успехи освоения космоса имеют колоссальный общемировой вес, наглядно доказывая превосходство социально-экономического строя. Вопрос финансирования тоже был вторичным. Так мировая космонавтика, опираясь на соревнования двух сверхдержав, прожила еще 20 «счастливых лет», не думая о деньгах. Сегодня этого нет и в помине. Как нет и ответа на вопрос, зачем нам сегодня космос. Ответа нет не только в России. Попытки дважды войти в одну и ту же реку, закрутив новую космическую гонку между США и Китаем, пока неудачны.
Фото Василий Дьячков / фотоархив журнала «Огонёк»
«Объект Д»
Интересно, что современные наноспутники ненамного уступают габаритами космическому «пионеру» — «Спутнику-1» — первому в мире искусственному спутнику, запущенному в 1957 году с пятого научно-исследовательского полигона Минобороны ТюраТам (космодромом Байконур он официально стал лишь после полета Юрия Гагарина). Работали над созданием устройства с 1946 года, когда Сталин подписал постановление о создании в СССР ракетной отрасли науки и промышленности и назначил Сергея Королева главным конструктором баллистических ракет дальнего действия. Для вывода спутника на орбиту за основу были взяты собранные в Германии ракеты ФАУ-2, которые были модифицированы советскими конструкторами. Впоследствии на их основе создали известную межконтинентальную баллистическую ракету Р-7, которая до сих пор выводит на орбиту корабли.
«Объект Д», под таким шифром фигурировал в документах будущий спутник Земли, должен был решать массу актуальных задач: измерять ионный состав космического пространства и корпускулярного излучения Солнца, изучать магнитные поля и космические лучи, регистрировать тепловой режим спутника, контролировать его торможение в верхних слоях атмосферы, оценивать продолжительность существования на орбите и т.д. Но ничего этого сделано не было. Из-за спешки со сроками запуск научного аппарата был отменен. 1958-й был объявлен Международным физическим годом, и было вполне резонно предположить, что США тоже готовятся к запуску своего искусственного спутника. «Мы рискуем потерять приоритет. Предлагаю вместо сложной лаборатории ”Объекта Д“ вывести в космос простейший спутник»,— писал Королев. Так вместо серьезной научной разработки на орбиту вывели фактически «болванку» — шарик с радиопередатчиком. Но даже эта сенсация могла не состояться: во время запуска один из двигателей выходил на заданный режим с запозданием. Еще секунда — причем в буквальном смысле — и схема автоматически сбросила бы установку и отменила старт. Затем на 16-й секунде отказала еще одна система, которая приводила к повышенному расходу керосина и, как следствие, могла выключить один из двигателей на секунду раньше контрольного времени. Мелких неполадок тоже было немало, и все же они не помешали: 4 октября 1957 года стало днем величайшего триумфа нашей страны. Гонка была выиграна: свой первый спутник Explorer-1 США запустили спустя полгода в феврале 1958-го, а китайцы, о которых, впрочем, тогда речь не шла,— только в апреле 1970-го.