Культура | Выставка
Райские муки
Страсть, надрыв, счастье и обнаженная, вывернутая плоть — все это выставка «Хаим Сутин. Ретроспектива», которая открывается на этой неделе в ГМИИ Им. А.С. Пушкина
«От картин Матисса идет свет, от работ Сутина — жар»,— говорил голландский и американский художник Виллем де Кунинг.
А вот как описывал свое знакомство с живописью художника Роберт Фальк: «В большой витрине, занимая ее почти всю, висел натюрморт — ”Мясная туша“. Я поглядел и обомлел — так она была хороша силой реального цвета. Я спросил: ”Кто это?“ И длинноволосый, с каким-то даже раздражением, мол, разве не знаете, это ведь Сутин! А тут же стоявший, как оказалось, собиратель, признался: ”А я уж было хотел продать моего Сутина. Вот дурак. Его надо покупать для Лувра!“».
Даже если не знать биографию художника, он все равно обожжет.
Сутин (1893–1943) открыл дверь в абстрактный экспрессионизм, шире — в послевоенное искусство 1950–70-х. Им восхищались Марк Ротко, Джексон Поллок, Фрэнсис Бэкон, Люсьен Фрейд, Франк Ауэрбах. Его работы нечасто показывают в России. В 2011 году на выставке «Французская школа» экспонировались 11 его полотен. «Автопортрет» Сутина есть в коллекции Эрмитажа (он нынешнюю выставку и откроет). Вот, пожалуй, и все, что мы могли видеть в родных пенатах. Вместе с тем Хаим Соломонович, можно сказать, наш соотечественник, уроженец местечка Смиловичи, что недалеко от Минска. Десятый ребенок из 11 детей, определенный религиозными родителями в портные, всячески унижаемый за свою страсть к рисованию. Отрочество он провел в Минске, где работал ретушером, потом два года учился живописи в Вильно. В 18 лет оказался в Париже.
Даже на фоне небогатых художников «Улья» Сутин выделялся неприкаянностью. Вечно голодный, плохо одетый, еле говоривший не только по-французски, но и по-русски (его родным был идиш), «с глазами затравленного зверя» (Илья Эренбург), он выглядел безумцем. «Он большой чудак, странный. Большого роста, колоссальный, толстый нос, низкий лоб и чудесные глаза. Красивые, горячие, человеческие. Когда я увидел эти глаза, стало понятно, что он так пишет» (Роберт Фальк). В 1922 году американский коллекционер Альберт Барнс в одно мгновение влюбился в картины Сутина и купил их полсотни за раз. Вокруг художника постепенно сформировался клуб коллекционеров. Сутин стал значимой фигурой парижской художественной сцены. В 1929-м арт-критик Вальдемар Жорж издал о нем монографию, первый кирпичик будущей легенды: «Когда к нему приближались, он отскакивал в сторону… На картины мастеров прошлого он смотрел, как верующий на изображения святых».