«В Москве было что-то материнское, утробное что ли»
Даниела Рицци, известный исследователь русской литературы, нашего серебряного века и, в частности, поэзии и прозы Мандельштама, возглавила Итальянский институт культуры в Москве. «Огонек» поспешил узнать, в чем наше взаимное притяжение, что самое вкусное в русской кухне и какой толк от иррационализма
— Так получилось, что вы соединяете в себе любовь к двум культурам — итальянской и русской. Скажите, в чем их взаимное притяжение, сходство, такая горячая потребность друг в друге?
— На этот вопрос очень трудно ответить, хотя я его и ожидала, потому что это притяжение, безусловно, есть. Есть какоето родство. С другой стороны, очень трудно сказать, в чем именно оно состоит. Легче сказать, откуда пошло это притяжение. Объяснить это с историко-культурной точки зрения. Естественно, Италия для России, как и для всей Европы, была источником вдохновения. И всегда Россия видела в Италии преемника античной культуры. Следы этой античной культуры всюду, и они очень гармонично сплетаются с типичной средиземноморской природой, которая так благоприятна для северного человека. Восхищение этим сочетанием культуры и природы мы находим во всей русской литературе XIX века. Помните, у Баратынского, например, знаменитое стихотворение «Небо Италии, небо Торквата»... И у Пушкина в первой главе «Евгения Онегина» тоже говорится об Италии как о таком блаженном месте, где наконец-то дух обретает волю и артистическое вдохновение. Это представление об Италии сохраняется вплоть до начала XX века. Вспомним слова Бердяева о том, что Италия является не просто географическим понятием, а таким локусом духа, «вечным элементом духа», как пишет философ. Она представлялась для России раем именно потому, что здесь душа могла выражаться свободно и испытывать блаженство от соприкосновения с культурой и с природой.
Что касается оборотной стороны вопроса, то есть отношения итальянской культуры к русской, это немножко сложнее. Италия открыла для себя русскую культуру намного позже. В широком масштабе это произошло только в конце XIX и в начале XX века, когда стали известными Достоевский, Толстой. Вообще, итальянская культура открыла глаза на русскую культуру через французскую…
— Через французские переводы?
— В том числе да. В тот период итальянская культура зависела от французской, все новые приобретения в области культуры шли в основном в Италию через Францию. В том числе и открытие русской литературы. Но в Италии сразу выработалось собственное отношение к русской культуре. Особенно, я бы сказала, к идеализму, который она несла.
Италия в великих литературных образцах увидела воплощение широкого идеального масштаба…
— Это как-то совпадало с теми политическими процессами, которые происходили в Италии?
— Это было вскоре после того, как произошло объединение Италии. Наша страна переживала очень глубокие процессы модернизации, изменения в социальной структуре. И поэтому этот глобальный идеалистический взгляд на мир оказался нужным, да. И есть еще один момент. Вскоре после начала нового, XX века вспыхнула Первая мировая война. Италия и Россия оказались на одной стороне против Германии, на одном фронте. И это очень сильно сблизило нас. Антигерманизм стал фактором интереса итальянской культуры к русской, это факт.
Но есть еще один возможный подход к вопросу о том, что сближает. Если верить в то, что существует такое понятие, как фолк-психология, психология народов, закономерно задуматься: а есть ли что-то общее в менталитете, в мировоззрении Италии и России?
— Неужели есть?
— Безусловно, очень многое отделяет наш национальный дух от вашего. Но есть нечто общее. И в Италии, и в России очень часто встречается такое не совсем рациональное отношение к жизни. Когда эмоциональные импульсы преобладают над рациональными соображениями.
— Это же очень рационально — пренебречь рациональностью, иначе просто не выжить…
— Вот именно. Мы в этом убеждены. Но далеко не у всех наций и не во всех странах преобладает такой подход, это очевидно. В этом отношении, по-моему, русская культура и отличается от большинства северных культур…
— С чего начался ваш путь в Россию?
— Я скажу очень банальную вещь, но так оно и было. Я очень много читала всю свою юность
— А вы из какого города?
— Я из Виченцы. Это очень красивый город, недалеко от Падуи и Венеции.