Великий Роджер
Двадцать лет назад швейцарец Роджер Федерер сыграл свой первый матч на одном из турниров большого шлема — открытом чемпионате Франции. С тех пор он установил столько рекордов, что завоевал право считаться одной из самых ярких звезд в истории тенниса. Впрочем, сегодня, накануне очередного «Ролан Гаррос», на котором он снова будет в центре внимания, ясно: феномен Федерера не только в рекордах. Ярчайший талант, упорная работа над характером и просто судьба сделали его образцом спортивного профессионала XXI века
Кого считать величайшим чемпионом за всю историю тенниса? Ответ во многом зависит от критериев, по которым оценивается масштаб того или иного игрока. Например, выиграть Большой шлем, то есть победить в течение одного года на Открытых чемпионатах Австралии, Франции, США и Уимблдоне,— задача, непосильная для десятков поколений теннисистов. Пока решить ее удалось лишь американцу Дону Баджу в далеком 1938 году и живой австралийской легенде Роду Лэйверу в 1962-м и 1969-м. Но означает ли это, что именно Лэйвер до сих пор остается лучшим? И правомерно ли сравнивать тот теннис, в который играли деревянными ракетками полвека назад, с теннисом нынешним, с его сумасшедшими скоростями и инвентарем, который изготавливается с использованием космических технологий?
По числу побед на профессиональных турнирах впереди всех по-прежнему американец Джимми Коннорс. Но подавляющее большинство из своих 109 титулов он выиграл в 1970-х годах, когда конкуренция в теннисе была гораздо ниже. В промежутках между соревнованиями и даже отдельными матчами чемпионы, в том числе первый лидер официального мирового рейтинга румын Илие Настасе, швед Бьорн Борг, тот же Коннорс и его соотечественник Джон Макинрой, позволяли себе наслаждаться всеми прелестями жизни. По сравнению с ними современные звезды — швейцарец Роджер Федерер и испанец Рафаэль Надаль, путешествующие по турнирам с личными специалистами по восстановлению организма, не говоря уже о сербе Новаке Джоковиче, увлекающемся специальными диетами,— выглядят горемычными аскетами.
Наконец, американцу Питу Сампрасу принадлежит другое достижение, которое до сих пор уникально. C 1993 по 1998 год он завершил во главе рейтинга Ассоциации теннисистов-профессионалов (ATP) шесть сезонов подряд. В общей сложности Сампрас провел на первом месте 286 недель, выиграв при этом 14 турниров Большого шлема, и на финише XX века казалось, что этим двум его рекордам суждено жить вечно. Но жизнь довольно быстро рассудила по-своему.
Талант
Вообще-то «Ролан Гаррос», который стартует в ближайшее воскресенье, в последние годы ассоциируется с именем другого великого теннисиста — Рафаэля Надаля. Он побеждал там 11 раз, и этот рекорд в обозримом будущем уже совершенно точно побить никому не удастся. Для Федерера же Открытый чемпионат Франции, наоборот, всегда считался самым тяжелым из четырех турниров Большого шлема. Однако дебютировал на них он именно в Париже — 25 мая 1999 года, когда в возрасте 17 лет, занимая в рейтинге 111-е место, уступил третьей ракетке мира австралийцу Патрику Рафтеру, у которого, несмотря на огромную разницу в опыте и рейтинге, взял первый сет.
Таким образом, точкой отсчета «эры Федерера» вполне можно считать именно тот день. Пусть даже свой первый взрослый турнир швейцарец провел в 1996 году, когда ему едва исполнилось 15 лет, а профессиональную лицензию получил в 1998-м.
Во времена детства и юности Федерера, который родился в 1981 году, Швейцария отнюдь не считалась теннисной державой, хотя национальная программа подготовки молодых игроков в ней работала. Самыми титулованными швейцарскими теннисистами тогда считались олимпийский чемпион Барселоны 1992 года и двукратный чемпион Кубка Кремля Марк Россе, а также экс-седьмая ракетка мира Якоб Хласек, хорошо известные в России. Правда, кумиры у Роджера были другие — Пит Сампрас, Борис Беккер и Стефан Эдберг, в том числе и потому, что слева он бил по мячу, держа ракетку одной рукой, как и они.
К теннису будущую суперзвезду приобщили родители. А первым наставником 8-летнего мальчишки стал Адольф Качовски — чешский тренер, который в дни подавления Пражской весны работал по контракту в Тунисе и, решив не возвращаться на родину, позже переехал в Швейцарию, где оказался в базельском клубе Old Boys. Именно он поставил своему ученику одноручный удар слева и первым по-настоящему оценил его талант. «Уже через два дня после начала наших занятий я знал, что Роджер родился с ракеткой в руках»,— скажет позже Качовски.
Впрочем, самое серьезное влияние на становление молодого Федерера оказал австралиец Питер Картер — профессионал из второй сотни мирового рейтинга, который довольно рано травмировался, а после переезда в Европу выступал за Old Boys в швейцарском клубном чемпионате и постепенно перешел на тренерскую работу с детьми. Трагическая смерть Картера в результате автомобильной аварии во время сафари в ЮАР 1 августа 2002 года станет для Федерера страшным ударом. Но до этого они переживут вместе немало счастливых мгновений, в том числе победу в финале юниорского Уимблдона 1998 года над грузином Ираклием Лабадзе, которого в тот пасмурный день на один из кортов Всеанглийского лаун-теннисного клуба приходил поддержать знаменитый Александр Метревели.