Репринт: Сонтаг, Скалдин, Несмелов, природа зла и советская графомания
Пришло время поговорить о новых переизданиях: сегодня в нашей рубрике «Репринт» — историко-экологический бестселлер Александра Эткинда, последняя прижизненная книга Сьюзен Сонтаг, раритетный владивостокский сборник Арсения Несмелова, спасённый роман Алексея Скалдина и феноменальная антология официозной советской поэзии, составленная Дмитрием Галковским.
Александр Эткинд. Природа зла
«Новое литературное обозрение» выпустило второе издание книги Александра Эткинда, ставшей бестселлером: исследования о том, как человечество распоряжается природными ресурсами, как они определяют ход истории — и как зависимость от них может в конце концов нас погубить. «Природа зла» (само название книги — мрачный каламбур) рассказывает множество занимательных историй: например, для многих наверняка станет неожиданностью, насколько история России зависит от соболя — пушного зверька, который знать ничего об этой истории не знает. Но цель Эткинда — не развлечь, а предупредить: культурная история природных ресурсов предлагает не самые приятные уроки и уж точно не самую лёгкую ответственность. Мы попросили автора рассказать о новом издании.
Александр Эткинд:
Эта книга была написана на русском языке — итог многих лет моего преподавания на темы глобальной истории, природного сырья и климатической катастрофы. Потом, уже во время локдауна, вышел английский перевод; очень внимательный немецкий коллега перевёл её на немецкий. Переписываясь с переводчиками, я дополнил текст несколькими важными для меня кусками и исправил ошибки. Нашёлся и новый подзаголовок, который показался удачнее старого: «Культурная история природных ресурсов» — это звучит в меру солидно и в меру парадоксально. Самое большое из дополнений связано с длинной секцией об опричнине как конопляном царстве, ориентированном на экспорт и впервые на русской земле сочетавшем характерные черты её истории — сырьевую зависимость, политический радикализм и экзотическую жестокость. Но я расширил и другие главы: например, в главе о металлах появился обширный кусок о Сведенборге, полузабытом философе и мистике, который был одним из руководителей шведской медной монополии. Некоторые из моих суждений и предсказаний, суммированных в заключительных главах, уже осуществились, другие ждут своего часа. Эти последние главы книги, касающиеся совсем недавней истории, я решил не обновлять. Может быть, я сделаю это в ещё одном издании, когда для него созреют новые читатели.
Сьюзен Сонтаг. Смотрим на чужие страдания
Последняя прижизненная книга американской мыслительницы — продолжение её сборника «О фотографии»: Сонтаг обращается здесь не столько к эстетической, сколько к этической стороне важнейшего медиума Нового времени. Как фотография запечатлевает боль, страдание, разрушение, войну, что она делает для них — документирует, чтобы они сохранились в памяти, или эстетизирует, чтобы они превратились в мрачное развлечение? Меняют ли фотоснимки наше отношение к насилию? Издательство Ad Marginem начало переиздавать корпус произведений Сонтаг: готовится к выходу её сборник эссе «Против интерпретации»; параллельно издательство выпускает и новые, ранее не выходившие на русском работы Сонтаг. С книгой «Смотрим на чужие страдания» работал крупнейший переводчик современности Виктор Голышев — что само по себе знак качества. На сайте уже сообщают, что тираж новый закончился, но в книжных магазинах книгу ещё можно поймать. По нашей просьбе о переиздании рассказывает редактор Ad Marginem Алексей Шестаков.
Алексей Шестаков:
Интересно, что лучшие книги о фотографии, — помимо хрестоматийных Ролана Барта и Сьюзен Сонтаг, я бы вспомнил ещё, например, «Ящик меланхолии» Дени Роша или «Мгновение и его тень» Жан-Кристофа Байи (а в какой-то мере и «Вглядываясь в фотографии» Джона Жарковски) — написаны с личной точки зрения, часто от первого лица и сосредоточены на единичном, персональном опыте. По крайней мере сравнительно недавние — с тех пор как ходовые выдержки сократились до долей секунды. Видимо, моментальность фотографического изображения, наглухо замкнутого в кратчайшем временном промежутке — причём не по воле фотографа, а в силу безличной технической необходимости, с которой не поспоришь, то есть в некотором смысле по воле судьбы, — сама собой задаёт индивидуальную, субъективную точку зрения, требует разговора один на один.
Это как нельзя лучше подходит жанру эссе — своего рода расширенной дневниковой записи, не адресованным никому, кроме самого себя, соображениям. Сьюзен Сонтаг — признанный мастер этого жанра, и не случайно: как и его изобретатель Мишель де Монтень, она не ставит перед собой больших научных задач, обращается только к самой себе и, пользуясь преимуществами этой позиции, никак не сковывает себя тематически, не запрещает себе затрагивать самые общие вопросы вперемежку с самыми узкими — как любой из нас, задумываясь о судьбах мироздания в ответ чему-то пустячному, что происходит рядом с нами.