Как и зачем птицы помогают друг другу. Отрывок из книги
В издательстве «Альпина Паблишер» выходит книга «Взаимная помощь». Это знаменитый труд ученого Петра Кропоткина, в котором подробно рассказывается о том, почему основным законом природы стоит считать не борьбу за выживание, а взаимную поддержку. «Сноб» публикует отрывок
Лишь только весна снова наступает в умеренном поясе, целые мириады птиц, рассеянных по теплым странам юга, собираются в бесчисленные стаи и, полные радостной энергии, спешат на север — выводить потомство. Каждая изгородь, каждая роща, каждая скала на берегах океана, каждое озеро или пруд, которыми усеяны Северная Америка, Северная Европа и Северная Азия, могли бы рассказать нам в эту пору года о том, чтó представляет собою взаимная помощь в жизни птиц; какую силу, какую энергию и сколько защиты она дает каждому живому существу, как бы слабо и беззащитно оно ни было само по себе.
Возьмите, например, одно из бесчисленных озер в русских или сибирских степях раннею весною. Берега его населены мириадами водяных птиц, принадлежащих по меньшей мере к двадцати различным видам, живущим в полном согласии и постоянно защищающим друг друга. Вот как Северцов описывает одно из таких озер: «Затемнело озеро между желто-рыжими песками и темно-зелеными талами и камышами... Оно кипит птицами. Голова кружится от этого вихря... Воздух наполнен чайками (Larus rudibundus) и крачками (Sterna hirundo), потрясаясь их звонким криком. Тысячи куликов снуют и посвистывают по берегу... далее почти на каждой волне колышется, крякает утка. Высоко тянут стада казарок; ниже то и дело налетают на озеро подорлики (Aquila clanga) и болотные луни, немедленно преследуемые крикливой стаей рыбников... У меня глаза разбежались».
Везде жизнь бьет ключом. Но вот и хищники — «наиболее сильные и ловкие», как говорит Гексли, «и идеально приспособленные для нападения», как говорит Северцов. И вы слышите их голодные, жадные, озлобленные крики, когда они, в продолжение целых часов, выжидают удобного случая, чтобы выхватить из этой массы живых существ хотя бы одну беззащитную особь. Но лишь только они приближаются, как об их появлении возвещают дюжины добровольных часовых, и сейчас же сотни чаек и морских ласточек начинают гонять хищника. Обезумев от голода, он наконец отбрасывает обычные предосторожности: он внезапно бросается на живую массу птиц; но, атакованный со всех сторон, он снова бывает вынужден отступить. В порыве голодного отчаяния он набрасывается на диких уток; но смышленые общительные птицы быстро собираются в стаю и улетают, если хищник оказался рыбным орлом; если это сокол, они ныряют в озеро; если же это коршун, они подымают облака водяной пыли и приводят хищника в полное замешательство. И в то время как жизнь по-прежнему кишмя кишит на озере, хищник улетает с гневными криками и ищет падали, или какой-нибудь молоденькой птички, или полевой мышки, которые еще не привыкли повиноваться вовремя предостережениям товарищей. В присутствии всей этой, потоками льющейся, жизни идеально вооруженному хищнику приходится довольствоваться одними отбросками жизни.
Еще далее к северу, в арктических архипелагах, «вы можете плыть целые мили вдоль берега, и вы видите, что все выступы, все скалы и уголки горных склонов, на двести, а не то на пятьсот футов над морем, буквально покрыты морскими птицами, белые грудки которых выделяются на фоне темных скал, так что скалы кажутся как будто обрызганы мелом. Воздух, вблизи и вдали, переполнен птицами».