Музыка
Герой — Александр Маноцков
Один из главных российских академических композиторов, создатель опер, ораторий и кантат, этой осенью утверждает себя в роли вокалиста и выпускает альбом с собственными песнями
Когда вы пишете песни, вы остаетесь академическим композитором? Или это все-таки другая работа?
Сейчас мне кажется, что жизнь слишком коротка, чтобы проводить различия. В моей новой пластинке с песнями «Мама» есть процитированные куски из Бетховена. При этом Бетховен потихонечку переходит в Стива Райха (американского композитора-минималиста. — Прим. ред.), но этот переход — лично моя композиторская идея. А еще одна песня написана в духе Пярта (эстонский композитор, один из самых исполняемых среди живущих. — Прим. ред.), и этому соответствует текст, то есть это в каком-то смысле мадригализм — когда музыкальный язык как таковой изображает то, что в тексте. Композиторская это работа? Наверное. А вслед за этим я сочиняю более-менее блюз. Перестаю ли я в этот момент быть академическим композитором? Честно говоря, даже неохота про это думать.
Может, академическая музыка сложнее, а песня устроена проще — или нет?
Я не знаю, честно говоря. В принципе, в любой моей удачной музыке мне недостает при живом исполнении одного — меня, который лежит на сцене и счастливо орет. Причем орет так, как орет человек, который даже не слышит, как он звучит. А обстоятельства, при которых внутри рождается вот это «А-а-а-а», совершенно не важны — песня это, опера или партитура для симфонического оркестра.