Comments / Шпионаж
Что модно, а что — нет? Традиционный барометр SNC
IN
Романы-кирпичи (от 500 страниц и толще)
Выглядят солидно, внушительно, иногда даже пугающе, чем добавляют писателю респекта. Рекомендуем начать с «Щегла» Донны Тартт: 800 страниц взросления, метаний, стычек с русской мафией, искусствоведения для чайников и легкого алкоголизма.
Нон-фикшен
Да, да и еще раз – да. Документальная литература актуальна как никогда. Журналистское расследование? Жареные факты о мертвой знаменитости? Советы по тайм-менеджменту, приправленные байками о типичном дне Дональда Трампа? Ипостасей у жанра масса. Продается – все.
Семейные саги
Мода циклична: истории о поиске любви в большом городе – out, основательные романы о жизни семейства сквозь года и эпохи – in. «Неаполитанские романы» итальянки Елены Ферранте образованная общественность любит не меньше «Анны Карениной» или «Будденброков» Томаса Манна.
Донна Тартт. «Щегол»
О том, в какую копеечку влетело издательству Corpus право на перевод самого громкого романа последних лет, судачили не один месяц. Похождениями сироты Тео Декера зачитываются и студенты, и светские дамы из тех, что поинтеллектуальнее. Ругать «Щегла» не принято. Правда, фанаты Тартт утверждают, что ранние работы – к примеру, «Тайная история», – удались больше. Кстати, Warner Bros. приобрели права на экранизацию. Ждите оскароносного эпика – не меньше.
Джонатан Литтелл. «Благоволительницы»
Бестселлер американец писал на французском – и получил за него Гонкуровскую премию. «Благоволительниц» даже придирчивые читатели зовут «настоящей, большой литературой». А еще роман регулярно попадает в списки лучшего, что было написано о Второй мировой. Главный герой – офицер СС, само чтение – не для слабонервных и слабоумных. Все, дальше без спойлеров.
OUT
Сборники рассказов, эссе и прочей прозы
Мелкие истории страниц в тридцать издаются неохотно. С точки зрения рынка это невыгодное вложение. Максимум, что ждет куцую новеллу, – публикация в «Литературе по пятницам» «Сноба».
Постапокалипсис
Нескончаемые серии «S.T.A.L.K.E.R.» или «Метро 2033» Дмитрия Глуховского некогда делали книжным сетям кассу похлеще Дарьи Донцовой. Но со временем интерес утих, продажи упали, и даже обложки с вооруженными до зубов молодчиками на фоне пейзажей Припяти больше не работают.
Офисные романы
Бриджит Джонс уже не та. Налицо снижение интереса к красотке плюс-сайз с ее запутанной личной жизнью и вредными привычками. Книги, где сюжет напрямую связан с карьерой героини (и служебными романами, ага) скатились в категорию, именуемую словом «зашквар».
«Попаданцы»
Нескончаемый поток книг про то, как инженер/задрот/охранник/мент из нашего времени попадает в эпоху Ивана Грозного/на Дикий Запад/во Вторую мировую войну, достал даже самых алчных издателей.
Грегори Дэвид Робердс. «Шантарам»
Рискуем нарваться на массовое негодование, но это – тот случай, когда не стоит тратить драгоценную молодость на чтение переоцененной книги-кирпича. Сюжет: жизнь бомбейского гангстера-философа-романтика-гуманиста, торговля героином и поддельными паспортами, махинации с валютой, приключения и страдания. Приправлена нетленка одними из самых длинных описаний природы в истории литературы.
Виктор Пелевин. «Смотритель»
«Если автор писал, писал крутые книги, а потом облажался – это *** (очень плохо) – сообщает сотрудник крупного издательства. – Интерес может пропасть ко всей серии». Грозит ли это Пелевину, говорить не беремся, но двухтомник «Смотритель» и правда так себе. Поэт Дмитрий Быков и вовсе начал рецензию на него с фразы: «Рассматривать всерьез новый роман Пелевина значило бы оскорбить его прежние произведения».
Умберто Эко. «Нулевой номер»
«Последний роман Эко я переводила без любви», – призналась в одном из своих интервью Елена Костюкович (постоянный переводчик великого итальянца). Фан-клуб писателя оправдывает провал тем, что Эко тяжело болел: не до писанины было. Если еще не знакомы с творчеством Умберто, начните с чего-то раннего.