Собрание отчуждений
Анна Толстова о выставке «Охотники за искусством» и коллекционировании как эскапизме
В Музее русского импрессионизма открыта выставка «Охотники за искусством», сделанная совместно с петербургской KGallery. Показывают охотничьи трофеи четырнадцати советских коллекционеров из Москвы и Ленинграда, собиравших русское искусство первой трети XX века.
Они были почти ровесниками, те, кого словари называют «основоположник советской урологии» и «пионер советской нефтехимии», но не скажешь, что это люди одной судьбы. Главному кремлевскому урологу Араму Абрамяну пришлось понервничать во времена «дела врачей», он будто бы даже держал наготове собранный чемоданчик, но все обошлось — прожил очень долгую и очень благополучную жизнь в Москве, похоронен в Пантеоне имени Комитаса в Ереване. Игорь Афанасьев первые свои открытия сделал на ленинградском «Химгазе», а потом в течение двадцати лет трудился на благо родины в разнообразных лагерных «шарашках» — после реабилитации в 1956-м вернулся в Ленинград, узнал, что, пока сидел, стал лауреатом аж двух Сталинских премий, продолжил заниматься своей секретной оборонной наукой, преподавал в Техноложке и Политехе, но прожил не очень долгую жизнь: два ареста, лагеря и поселение не способствуют долгожительству.
Уролог увлекся искусством позднее нефтехимика, но собрание его было значительно больше и судьба его сложилась так же удачно, как и судьба самого собирателя: обласканному Кремлем Герою Соцтруда Абрамяну удалось невозможное — в 1984-м в Ереване открылся его Музей русского искусства, первый в СССР музей частной коллекции, подаренной государству, и произошло это еще до создания отдела личных коллекций при ГМИИ имени Пушкина, каковой реабилитировал частное коллекционирование в глазах партии, правительства и всего советского народа. Впрочем, с самыми любимыми вещами Абрамян до конца своих дней не расставался — перепроданные после его смерти другому ценителю прекрасного, пожелавшему остаться неизвестным, они-то и показаны на выставке: буйное цветение головинского сада, сомовская радуга и одна из лучших картин версальской серии Бенуа. Первое собрание Афанасьева конфисковали в 1937-м; выйдя ненадолго в 1946-м, он вновь принялся покупать картины (после второго ареста их сберег друг), а когда освободился окончательно, взялся за коллекционирование в третий раз, и тут ему неожиданно повезло — некая дама предложила выкупить остатки его первой, распроданной после конфискации коллекции. Афанасьев представлен тремя любимцами: Петровым-Водкиным, Судейкиным и Лебедевым.
